Сергей Павлович Королев
Шрифт:
Комиссия из Москвы осталась довольна тем, что удалось сделать «командированным» в Германию, и приняла ряд организационных мер. Среди них — решение о формировании из офицеров-фронтовиков бригады особого назначения (БОН), которой предстояло освоить все эксплуатационные премудрости «Фау-2». Командиром БОН был назначен генерал-майор А. Ф. Тверецкий. В Москву были отправлены эшелоны с производственным оборудованием, а также два спецсостава, состоявших из вагонов с чертежными залами, вычислительной техникой, оборудованием для технологического цикла сборки и подготовки ракет к пуску. Предстояло определиться и с местом проведения
Главное же, нужен был человек, имевший глубокие знания в области ракетостроения. И не только теоретические. Человек, изучивший все материалы о фашистском «оружии возмездия», знакомый с проблемами, связанными с производством и применением этого вида оружия, видящий перспективу развития военного ракетостроения. Речь шла о назначении на новую должность — главного конструктора управляемых баллистических ракет дальнего действия. Претендентов было несколько. Так виделось руководству. Но по большому счету среди этих нескольких наиболее подходящим был инженер Сергей Павлович Королев.
Приказ о назначении Королева главным конструктором управляемых баллистических ракет дальнего действия и начальником 3-го отдела специального КБ, входившего в состав НИИ-88, был подписан Гонором 9 августа.
Структура конструкторского бюро Королева в тот начальный период была такой: 60 инженеров, 55 техников, 25 практиков, 580 квадратных метров производственных площадей. Но не это было главным. Назначение на столь ответственную должность Королев воспринял сдержанно. После внутренней ломки это было как бы возвращением к повседневности, к той работе, которую он любил и в которой знал толк.
Долгие месяцы пребывания в Германии позволили увиденное осмыслить и оценить. Он отдавал должное разработкам Доренбергера Брауна, однако опыт, который был накоплен к тому времени, и знания подсказывали ему иной путь. Королеву представлялась несовершенной сама конструктивно-компоновочная схема ракеты. Стальная каркасная конструкция корпуса, подвесные баки, неотделяющаяся головная часть — все это было далеко не самым лучшим вариантом, если не сказать больше. Недостаточно точной и надежной была система управления. Разбирая подетально все узлы и механизмы и продумывая их назначение, Королев приходил к выводу, что многие из систем, агрегатов и узлов неоправданно усложнены.
В первой половине февраля 1947 года специальная комиссия, в состав которой входил и Королев, подготовила перспективный план работ по ракетной технике. Обсуждение этого плана на правительственном уровне состоялось в начале апреля, а 14-го членов комиссии принял И. В. Сталин.
Возглавлял комиссию директор НИИ-88 Гонор, в ее составе были главные конструкторы смежных НИИ и КБ, Королев и представители Главного артиллерийского управления. Докладывал вождю Гонор. Сталин, наслышанный о «чудо-оружии» Гитлера, слушал молча и не скрыл своего удивления, узнав, что материалы по изучению трофейной ракетной техники составили тридцать объемистых томов. Слова, что в НИИ имеется свой проект ракеты, которая сможет поражать цель на значительно большем расстоянии, чем немецкая, Сталин воспринял с удовлетворением. Однако в конце беседы заключил:
— Сначала в кратчайшие сроки надо сделать ракету, аналогичную немецкой А-4, а потом браться за другие проекты…
Естественно, возражать, доказывать преимущества задуманного никто не решился. Вечером того же дня Королев встретился
— Рассказывай, Сергей, как принял, о чем спрашивал, что говорил? — обрушил град вопросов Тюлин. — Не томи!
— Не томлю я, дай опомниться… В общем, все было очень неожиданно, а потом так просто. Мы ожидали в приемной. Когда предложили войти в кабинет, слабость и волнение охватили меня. Сам Сталин! Он заметил наше смущение и сразу усадил всех. Беседу начал спокойно, неторопливо, вполголоса. Все время ходил по кабинету и курил свою трубку. Я не сводил с него глаз. Признаюсь: представлял его и таким, и не таким. Объяснить не могу. Он задавал много вопросов, слушал внимательно…
Королев вдруг смолк, потер виски, покачал головой и совсем неожиданно стал собираться уходить.
— Рассказывать, собственно, нечего, — с нескрываемой грустью закончил Королев. — Мой проект не прошел, приказано копировать Брауна.
— Почему?
— Стратегические соображения…
Тюлин успокаивал, говорил, что Королев может работать над новым проектом параллельно, а пока, делая Р-1, промышленность накопит опыт производства, испытаний и эксплуатации крупных ракет и подготовится тем самым к освоению перспективных идей.
— Все это так, — соглашался Королев. — Но о каком выигрыше времени идет речь? Если о том, что А-4 проще, что, ставя ее на конвейере, мы частично компенсируем урон, нанесенный войной, то это самообман. Нам нужно экономить все — металл, рабочие площади, энергию, другие ресурсы… А для этого надо делать новую технику, а не старую, смотреть в завтрашний день…
ПРЕДИСЛОВИЕ К ВОСХОЖДЕНИЮ
Итак, решение о разработке ракеты Р-1, как копии ракеты А-4, но из отечественных материалов, было принято на высочайшем уровне. В определенной мере оно было вынужденным. Многие понимали, что, еще не родившись, Р-1 начала морально устаревать. К концу 1947 года был готов проект ракеты Р-2 с качественно лучшими характеристиками. Однако опыт, накопленный по А-4, позволял сосредоточить внимание на организации производства. Это была задача первоочередной важности, ибо ни одна отрасль отечественной промышленности не могла в то время начать изготовление ракет без соответствующей перестройки.
Недостатки А-4, почти полное отсутствие теоретических материалов с обоснованием принятых технических решений потребовали такой организации работ, которая обычно необходима при разработке совершенно нового проекта. На этом этапе закладывались основы отечественного ракетостроения, вырабатывались принципы организации производства сложнейших конструкций и оригинальный подход к решению теоретических проблем.
Отдавая должное конструкторским решениям Брауна и Доренбергера, Королев видел и слабые стороны ракеты А-4 («Фау-2»). Впрочем, эту «слабинку» видели многие, нужно было найти пути избавления от нее и увеличить возможности ракеты. Первое, что подсказывала инженерная логика, — отказаться от корпуса ракеты. «Зачем он? — рассуждал Королев. — Спрятать начинку? А ведь она, по сути, до элементарного проста: баки с топливом. Так пусть эти баки и будут корпусом».