Сэру Филиппу, с любовью
Шрифт:
— Ты полагаешь, — усмехнулся он, — этого достаточно, чтобы ее уволить?
Элоиза сердито поджала губы.
— Она побила детей указкой по пальцам, — проговорила она.
Филипп вздохнул. Он не был сторонником физических наказаний, но и не видел в случившемся ничего из ряда вон выходящего. Подобные вещи практикуются в каждой школе едва ли не каждый день. К тому же Филипп знал, что его дети отнюдь не отличаются примерным поведением.
— Что они сделали? — спросил он, досадуя в душе, что жена отвлекает
— Не знаю, я при этом не присутствовала. Мисс Эдвардс говорит, что они разговаривали с ней непочтительно.
— Ну и что? Зная своих детей, — усмехнулся он, — я нисколько не удивлен!
— Согласна, — кивнула Элоиза. — И все-таки мне кажется, что наказание вряд ли равноценно проступку.
Филипп устало прислонился к верстаку.
— “Кажется”! — поморщился он. — Узнай все подробнее, расспроси как следует…
— А сам ты не хочешь с ней поговорить? — Элоиза словно бы вовсе не была возмущена тем, что Филипп отстраняется от этого дела, — лишь удивлена.
Филипп пожал плечами:
— У меня лично никогда не было претензий к мисс Эдвардс. Если у тебя есть какие-то сомнения, ты ее и расспрашивай. В конце концов, у тебя это получается лучше, чем у меня.
Филипп попытался притянуть Элоизу к себе.
— Но, в конце концов, — настаивала Элоиза, сопротивляясь ему, — ты — их отец!
— А ты — мать.
Присутствие Элоизы кружило Филиппу голову, и сейчас ему меньше всего хотелось думать о детях и о какой-то гувернантке. Ему хотелось прекратить этот дурацкий разговор и отнести Элоизу на руках в спальню, где…
— Я вполне доверяю тебе, — проговорил он, смягчаясь. — Я знаю, что ты обладаешь безошибочной интуицией. Именно поэтому я и женился на тебе.
Ответ Филиппа явно обескуражил Элоизу.
— Только поэтому? — пробормотала она.
— И поэтому тоже. — Филипп притянул жену к себе еще сильнее.
— Филипп, прекрати! — Элоиза начала вырываться. Филипп вдруг инстинктивно почувствовал, что с женой что-то не так. Испугавшись, он поспешил разжать объятия.
— В чем дело, Элоиза? Что с тобой?
— “В чем дело?” И он еще спрашивает! — сердито фыркнула она.
— Да что такое, в конце концов?
— Филипп, ты не понимаешь, что сейчас не время?
— Для чего?
Это было для Элоизы последней каплей. Она ничего не ответила, но так посмотрела на Филиппа, что этот взгляд буквально парализовал его. По сути дела, при семейных размолвках Филипп вел себя так же, как обычно в таких случаях большинство мужчин — просто отстранялся и уходил в себя.
— Для этого, — произнесла Элоиза.
— Для чего “для этого”? Элоиза, убей меня Бог, если я хоть что-нибудь понимаю!
Если бы не выражение лица Филиппа, Элоиза решила бы, что он дурачит ее. Но по растерянному взгляду Филиппа было ясно, что он не шутит.
— Не
— Ты хочешь сказать, не место? — прищурился он. — Согласен, в оранжерее не место: нас может увидеть кто-нибудь из слуг. Но ведь можно же, в конце концов, пойти в дом! А насчет времени… Да, днем мы до сих пор этим не занимались. Ну и что?
— Я совсем не об этом! — почти крикнула Элоиза.
— Черт побери, ты можешь объяснить, в чем дело, Элоиза? Веришь или нет, но я тебя совсем не понимаю!
— Да что с вами, мужчинами, толковать! — вздохнула она. — У вас одна постель на уме, больше вы ни о чем думать не способны!
Эти слова больно резанули Филиппа. Если бы Элоиза нелестно высказалась лишь о нем, Филиппе, это было бы еще не так обидно. Но когда ругают всех мужчин…
— Это комплимент? — с сарказмом спросил он.
Взгляд Элоизы, казалось, способен был заморозить кипящий источник. От этого взгляда у Филиппа сразу же пропало все его желание, чему Филипп, впрочем, был даже рад, ибо чувствовал потребность избавиться от этого состояния — если не удовлетворить, так хотя бы дать ему погаснуть.
— Представь себе, нет! — с вызовом ответила она. Филипп отошел от верстака.
— Элоиза, — в голосе его звучала обида, — я готов признать, что мы, представители сильного пола, все без исключения намного уступаем вам в сообразительности. Но я все-таки настоятельно просил бы тебя не подчеркивать этого в беседе со мной хотя бы из элементарной вежливости.
— А если вы другого не заслуживаете! — фыркнула она.
— На себя посмотри! Мы с тобой препираемся уже минут пятнадцать, а я так и не понял, о чем мы спорим! Не говоря уже о том, что минуту назад ты готова была растаять в моих руках, и тут же стала злой, как мегера. Где же ваша логика?
— Когда это я таяла в твоих руках?
Филиппу вдруг показалось, что земля проваливается под его ногами, а свет меркнет. Должно быть, испытываемый им ужас отразился на лице, ибо Элоиза поспешила успокоить его:
— Я говорила только про данный момент.
У Филиппа немного отлегло от сердца.
— Филипп, — снова начала она, — почему ты не хочешь понять меня? Я пытаюсь поговорить с тобой вот уже, как ты сам заметил, минут пятнадцать, а ты…
— Да ты всегда пытаешься поговорить со мной! — проворчал он. — Сколько я тебя знаю, ты ни на минуту рта не закрывала!
— Если тебе это не нравится, — вспылила Элоиза, — зачем же ты женился на мне?
— Можно подумать, — усмехнулся Филипп, — у меня был выбор! Я пошел с тобой под венец, потому что иначе твои очаровательные братцы, пожалуй, кастрировали бы меня! И не надо, кстати, обвинять меня в том, что я тебя не слушаю. По-моему, именно это я сейчас очень старательно делаю!