Серый коршун
Шрифт:
На обратном пути Прет пару раз пытался заговорить. Он ничего не знал о замысле Скира и теперь порывался благодарить за то, что я пощадил старого волка. Я рассказал ему то, что узнала Дейотара. Кажется, Прет, наконец, поверил. Странно, он доверял Мантосу даже больше, чем я...
Во дворце я узнал последнюю новость. Ктимена провозгласила своего сына микенским ванактом, а сама надела золотую диадему царицы. Я и Дейотара были объявлены вне закона, за наши головы полагалась награда.
В Микенах пролилась первая кровь...
Через
...Заодно была отменена казнь на кресте, и микенские разбойники вздохнули с облегчением, возблагодарив новую царицу.
Первые дни я укреплял Коринф. Мне удалось захватить два соседних городка, откуда воины Мантоса просто бежали, но затем из Микен подошли свежие части. Война еще не началась, хотя у Ктимены было в двадцать раз больше войск. Возможно, она и Мантос ждали, что кто-то, польстившись на награду, вонзит мне в спину нож. Я был осторожен, полагаясь на верных шардана. Усачи не подпускали ко мне никого, и я мог спать спокойно.
Однажды утром меня позвала Дейотара. Все это время царица оставалась удивительно спокойной, словно речь шла не о ее голове. Она работала – писала письма, посылала во все стороны лазутчиков, читала донесения, давая весьма дельные советы. Большего сделать не могла даже она – силы были слишком неравны.
На столике в ее спальне меня ждало несколько табличек. Дейотара, кивнув на кресло, взяла первую из них:
– Ответ из Дельф, ванакт. Как видишь, я не ошиблась.
На табличке было начертано несколько неровных строчек. С трудом удалось разобрать первые слова. Дейотара, нетерпеливо хмыкнув, отобрала табличку и прочитала вслух:
«Шествуй вперед, Клеотер, но сотри свое имя с могилы.
Сестрину кровь не пролей. Чти и богов, и богинь.»
– Мудрость богов! – зевнул я. – И сколько тебе она стоила? А главное, что с ней делать?
– Ты безбожник, Клеотер, – покачала головой царица. – Но учти – скоро эти слова станут известны всей Ахайе. Главное – Дельфы тебя признали.
– Это можно понимать иначе, – усмехнулся я, вспомнив уже слышанное о пророчествах пифий. – «Шествуй вперед» – может означать – «Прямиком к Гадесу».
– Может. Но можно толковать и «к победе». «Сотри имя» – не загадка. Ты оставил имя Клеотера на царском толосе, и этим воспользовались.
– Ладно, –
– ...И богинь. Я еще подумаю над этим. Вторая новость похуже. Они схватили Афикла.
– Афикла?! – изумился я. – Наверное, Мантос позвал на помощь дюжину киклопов!
– Он, бедняга, ничего не понял, пришел в Микены и попытался объясниться с Ктименой. Его чем-то опоили и заперли в подземелье.
– Подземелье недолго простоит, – уверенно заявил я. – Ну что, царица, наши дела не так плохи?
Дейотара покачала головой:
– Плохи. К сожалению... Я рассчитывала на Афикла – его очень любят. Мантос не слишком умен, но эта сука неплохо во всем разбирается. Время работает на них. Многие уже переметнулись. Через месяц-другой Ктимену и ее ублюдка признают соседи.
– Я удержу Коринф!
– Возможно, но этого мало. В крайнем случае мы останемся коринфскими базилеями. Понимаешь, Клеотер, для Гарпа и остальных не имеет значения, кто будет править в Микенах – ты или Мантос. «Что тот вояка, что этот, » – есть такая пословица. Мантос даже лучше – он никогда не станет ванактом, а значит, с ним разговаривать легче. Он узурпатор, ты – самозванец...
– Меня признали, – напомнил я.
– Прет рассказывал, – усмехнулась царица. – Знаешь, я даже подумала, что ты подкупил Скира. Это ерунда! Ты – внук Гипполоха и мог унаследовать родинку.
Вновь вспомнился мой странный сон.
– Мне снилось, – осторожно начал я, – давно уже снилось...
– Что ты Клеотер Микенский, – кивнула Дейотара. – Я слышала, как ты разговаривал во сне.
– Разговаривал? – удивился я.
– Да. Это было забавно – и страшновато. Бедный самозванец! Боги посылают таким, как ты, ложные сны. Не надейся – ни я, ни остальные никогда не поверим этим сказкам. Гарпу и прочим все равно – им нужен вождь, который поведет их на Вилюсу. Мантос вполне подходит.
Она была права. Богоравные ванакты дали мне срок, чтобы я разобрался с заговорщиками. «Что тот вояка, что этот.» А Мантос – неплохой вояка.
– Ты отказался от чужих войск – это, пожалуй, верно. Но нам самим не справиться. Эриф ждет, но скоро признает Ктимену. Против Великого Дия не пойдет никто.
Она достала еще одну табличку и нерешительно взглянула на меня.
– Пожалуй, есть еще один выход... Мой лазутчик говорил с Гирто. Старая ведьма согласна вновь поддержать тебя. От ее слов многое зависит...
– И чего она хочет?
Весть почему-то совсем не обрадовала...
– Голову твоей дикарки – Теи.
Я скрипнул зубами, но Дейотара не отставала:
– Надо попытаться! Неужели девка, с которой ты пару раз переспал, стоит дороже царства Ахейского?
– Я не спал с ней, и дело не только в этом, царица. Я уже сказал как-то Гирто, что не привык расплачиваться головами!
На этот раз изумилась она.
– Очнись! Ты – ванакт. За царство платят тысячами голов! У нас нет выбора, Клеотер!