Сёши
Шрифт:
Бедный Камизуки аж поперхнулся от такой версии.
– Сёши-чан, очень хорошо, что ты осмысляешь прочитанное, но сердцем тебя прошу, не вздумай ляпнуть Учиха, что им в своё время не додали мозгов! Как твоему учителю, мне будет очень жалко потраченного труда. Продолжай читать, пожалуйста!
Хы! Как его разобрало.
– Уже читаю! Именно младшему сыну мудрец передал долг служения и шесть Великих Сокровищ. Такое решение привело к расколу и долгой вражде между сыновьями и их потомками...
– Изображение скипетра Рикудо стало родовым знаком семьи Сенджу, а знаком Учиха стал веер учива...
Ага, картиночки.
Ну, веер он и есть веер. А вот знак семьи Сенджу...
Хм-м... Я определенно видел эту штуковину раньше. Причём не где-нибудь, а в магазинах дешевых индийских сувениров. Это ж ваджра. Довольно известный символ. Помнится, в ведах говорилось, что оригинал ваджры принадлежал богу Индре. Это было оружие наподобие булавы, которым Стогневный Громовержец лупил асуров. Там ещё какая-то смешная история приключилась, связанная с его созданием... А может, я что-то путаю?
В конце урока сенсей задумчиво поворошил свою причёску, окончательно превратив её в воронье гнездо.
– Сёши-чан, я думаю, на этом мы закончим наши занятия. Ты уже достаточно знаешь, чтобы у тебя не возникло никаких сложностей с поступлением в школу. Главное, побольше читать и писать.
– ???
Делая вид, что не замечает моего удивления, Тация серьёзно продолжал:
– Я научил тебя правильной речи и поведению, необходимым умениям и...
Это что? Конец зубрёжке?
– Йу-ху! Камизуки-сенсей - вы лучший!
Учебники и тетради птичками взлетели к потолку.
– Поганец, не кидайся книгами!!
Я уже давно прибрался, а Тация всё ещё продолжал возмущенно бубнить:
– Вот за то, что ты расстраиваешь своего наставника, я не отдам подарок, который оставил для тебя Хатаке-сан. Пусть он сам решает, что с ним делать.
Да ну?! Подарок? Решил замылить МОЙ подарок?!
– Но, сенсей...
– Никаких "сенсей"!
– чунин постарался придать голосу твердость.
Ага-ага. Суровый и неприступный. Ну, посмотрим, насколько тебя хватит!
– Ой, как жаль!.. А я думал, вы порадуетесь за меня... и мы вместе отметим окончание обучения... хотел сделать праздничный ужин... У меня ведь и уголь есть, и курочка, и сок ваш любимый...
– потупив очи долу, я шмыгал носом после каждой фразы.
– А-аа!.. Ладно, вымогатель!
Ха-ха! Знал, что он сдастся. Всё-таки Тацию рано подпускать к детям - жутко избалует. Прекрасно понимает, что я придуриваюсь, но не хочет огорчать даже в такой малости.
– Вот, - он открыл шкаф и с верхней полки достал большую коробку, завёрнутую в подарочную бумагу.
– Держи. Поздравляю с окончанием обучения!
– Спасибо огромное, Камизуки-сенсей!
– сразу смотреть подарок было
– Чего? Ну чего там?!
Ва-а!! Набор для рисования. Я давно на него облизывался, но попросить стеснялся. Просто куча всего! Кисти, металлические перья, карандаши, палочки, брусочки туши, тушечницы-растиралки, краски, жидкие чернила, ластики, промокашки, ножичек и много-много других нужных мелочей. А главное, инкан - личная печать с моим именем.
Ништяк!
Сёши и испорченное утро
Как же здорово жить в тропиках! На календаре конец Фудзуки (по-нашему, где-то между августом и сентябрём), а тут все растёт и плодоносит. Жарко и солнечно. Красота!
Я на цыпочках пробежал по коридору (вернувшийся ночью Хатаке отсыпался) и спрыгнул во внутренний садик с одной единственной сосной и разлапистым фонарём-торо. Делать разминку.
Длинной утренней зарядкой я был обязан незабвенным маньякам из подземной лаборатории. Угай-сенсей объяснил, что форма одного из моих потоков чакры далека от идеальной. По словам ирьёнина, подобный выверт считается неопасной патологией, вроде неправильно прикуса, которую, тем не менее, стоит исправить. Для этого медик показал мне несколько простеньких упражнений и завещал трудиться.
В цигун этот поток называли меридиан Связывающий Ян. Начинаясь на лодыжке, он проходил через всё тело и заканчивался в точке за ухом. После визита врача мы с Какаши дружно поскрипели мозгами, объединили два наших арсенала, отобрали самые перспективные упражнения, собрали их в один комплекс и определили необходимое количество подходов.
Хатаке восхищался вниманием, которое уделялось проработке потоков в известных мне школах, а я не спешил объяснять ему причину такой скрупулёзности. Другой мир - другие расклады. Это здесь чакры хоть залейся, а у нас приходилось годами по капельке собирать и то не у каждого получалось...
Разминка шла своим чередом. Закрывающие движения сменялись открывающими, но лёгкое головокружение прервало меня на полувзмахе.
Странно... Может, сахар в крови упал?
Я начал заново и едва не навернулся, - такое ощущение, что подо мной не земля, а зыбкий моховой ковёр, скрывающий воду. Попытавшись восстановить равновесие, я крайне неудачно провалился в собственное движение, беспорядочно переступил ногами и чудом разминулся с фонарём.
Ой! Пойду-ка внутрь.
Почва качающаяся, как гидроматрас, здорово мешала перемещаться. Мотыляясь замысловатым противолодочным зигзагом, я кое-как дополз до энгавы и свалился на пол. А через секунду воздух разорвал Шуншин.
Распластанную медузу перевернули. Хатаке.
Ой-ой-ой! Только не трясите!
Поздно. Желудок сделал лихой кульбит. Пяум-м!
– Что с тобой?
– Какаши осторожно сжал мои плечи.
– В-в... в...
– Отчётливей!
– В... ванную неси! Ум-м...