Сесиль Родс и его время
Шрифт:
Почему же именно привилегированные? Что это за привилегии? Зачем они были нужны?
Схватка европейских держав за Африку, начавшись в семидесятых годах, с каждым годом становилась все жарче. К концу восьмидесятых она достигла исключительного накала. Соперники зорко следили друг за другом, подстерегали каждый недостаточно осторожный шаг.
Захват новых земель грозил осложнениями в европейской политике. Как же сделать так, чтобы и империю расширить и рисковать уж не очень сильно? Вот и нашли новый способ осуществления захватов — привилегированные компании.
Эти компании, заручившись «договорами» с «туземными» вождями, получали от правительства своей страны особую хартию, или привилегию.
Практически это значило, что правительство разрешало компании захватить ту или иную пока еще «неподеленную» территорию и управлять ею. «Договоры» нужны были потому, что существовало все-таки международное право. А с точки зрения этого права ни одно правительство не могло распоряжаться землями, которые не находились под его юрисдикцией. Требовалась какая-то зацепка.
Подлинному содержанию «договора» никакого значения не придавалось. Правительство просто присоединялось к той его трактовке, которую давала компания, и тут же объявляло «договор» основой для любых ее действий. Знали только, что правительство отдало такой-то компании такую-то страну.
Вот так привилегированные компании получали мандаты на захват громадных областей Африканского материка. Это означало психологическую, политическую, да и материальную поддержку со стороны правительства.
А само правительство, стоя за спиной компании, прямой ответственности за ее действия не несло. Компания на худой конец могла и отступить в случае столкновения с державами-соперницами. Это не было бы прямым ударом по престижу государства.
Ну а если компания люто расправлялась с африканцами, так люто, что это даже доходило до Европы, общественность начинала возмущаться и дело принимало скандальный оборот, — что ж, тут правительство могло занять позицию стороннего наблюдателя или даже выступить третейским судьей. Компания ведь — сама себе голова…
К тому же захваты обычно не сулили немедленных прибылей. Наоборот, само завоевание, разведка недр, подготовка к эксплуатации захваченной страны, не говоря уже о подавлении восстаний и сложном деле «умиротворения» покоренных народов, — все это требовало денег и денег.
Официально просить денег у парламента из казны — будет недоволен налогоплательщик. К тому же обсуждение в парламенте планов аннексии вызовет лишние раздоры между партиями да еще и даст державам-соперницам возможность и время принять контрмеры.
Ну а тут — компания, у нее — свои средства, и к карману налогоплательщика они вроде бы никакого отношения не имеют, и правительство — ни при чем.
На деле правительству приходилось, конечно, отдавать компаниям и деньги, да и жизни английских «томми». Но с течением времени это оказывалось уже проще. Публика постепенно привыкала к мысли, что африканские страны — те, где утвердились компании, — чем-то нужны и важны для Англии. С ними уже были связаны «героические» эпизоды, далекая земля «освящена» британской кровью… Одним словом, почва была подготовлена. После этого правительство могло спокойно взять бразды правления в свои руки.
Такой тактикой колониальных захватов — в два приема — пользовалось чаще всего английское правительство. Русский посол в Англии Е. Е. Стааль доносил в Петербург: «Там, где оно не могло или не желало действовать собственными средствами, оно давало особенные грамоты и привилегии частным торговым компаниям, которые вели на свой счет войны в уверенности, что правительство метрополии, в случае опасности и нужды, не откажет им в помощи». [77]
Но эти компании, созданные финансистами Сити и королями горной промышленности, умели подчас и сами диктовать правительству свою волю. В совет директоров входили обычно и представители аристократии вплоть до членов королевской семьи.
77
Архив внешней политики России (далее: АВПР), ф. канцелярии, 1894 г., д. 56 (Е. Е. Сталь — Н. К. Гирсу 26 января (7 февраля) 1894 г.), л. 27.
Идея
78
См. Парфенов И. Д.Монополия и империя. Саратов, 1980.
Главным полем деятельности этих компаний была тогда Африка. В конце прошлого века они да еще несколько сходных с ними ассоциаций Великобритании, Германии, Франции и Бельгии управляли двумя миллионами квадратных миль территории и по крайней мере пятьюдесятью миллионами жителей Африканского континента. [79] «Африка прямо сдана в аренду компаниям… Машоналенд и Наталь захвачены для биржи Родсом», [80] — писал тогда Ф. Энгельс.
79
См. Вульф Л. С.Экономический империализм в Азии и Африке. Пг., 1923, с. 57.
80
Маркс К., Энгельс Ф.Соч., т. 25, ч. II, с. 486.
Говоря о привилегированных компаниях, Ф. Энгельс назвал только одно имя: Родс. Действительно, Британская южноафриканская компания, созданная Родсом, была самой крупной. «Ни одна из привилегированных компаний не вызывала таких чувств алчности у биржевиков. Ни одна не вызывала такого восхищения и таких проклятий. И никакая другая из этих компаний не имела своего Родса». [81]
Родс сумел связать эту компанию со своим именем, хотя и не он один и даже не он первым добивался ее создания. О мандате на завоевание мечтали Гиффорд, Коустон и многие другие — те, кто думал о захвате стран, лежавших в глубине Африки.
81
Galbraith J. S. Crown and Charter. Berkeley etc., 1974. P. X.
С Гиффордом и Коустоном Родс сговорился быстро. Но нашлись и противники, не желавшие, чтобы громадные территории были даны на откуп узкой группе магнатов. Возражала часть торгово-промышленной буржуазии, и от ее лица — Лондонская торговая палата и уже влиятельный тогда Джозеф Чемберлен, будущий министр колоний. Они не желали, чтобы доступ к африканским богатствам был монополизирован одной компанией. Рупор этой буржуазии журнал «Экономист» осуждал Родса и его компаньонов и требовал, чтобы правительство само занялось захватами, не передоверяя столь важное дело новоиспеченной компании. «Если Машоналенд ст о ит серьезных раздоров с иностранным государством, то он ст о ит и тех небольших расходов, в которые министерство колоний может быть ввергнуто прямым управлением…» [82]
82
The Economist, 1889, № 2414, p. 1530-1531.