Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
– Орри, это уже слишком, – покраснев, тихо сказал Джордж, но Орри уже ничего не слышал.
– Фермы по размножению! Как только вам в голову пришли такие дикие фантазии? Или вы начитались об этом в ваших дешевых бульварных романах в желтых обложках? – (При таком явном намеке на порнографию Джордж снова напрягся.) – Вас это заводит, да? – Орри уже почти кричал. – Возбуждает? Поэтому вы постоянно об этом твердите?
Краем глаза он заметил, как Констанция торопливо уводит из столовой детей.
– Неудивительно,
У Орри все поплыло перед глазами. Он больше не мог выносить ни звука ее голоса, ни ее неуязвимого самодовольства. Ярость, которую он так долго сдерживал, выплеснулась наружу.
– Женщина, ты безумна!
– Вам всем конец – вам и таким, как вы!
– Заткнись! – закричал он. – Заткнись и катись к своему ниггеру, где тебе самое место!
Как только эти слова слетели с его языка, Орри охватил стыд. Пол закачался под ногами. Еще мгновение назад его глаза застилала пелена ненависти, теперь же он видел все лица перед собой совершенно отчетливо. И на всех он увидел гнев. Джордж был взбешен больше остальных. Выхватив изо рта сигару, он стиснул ее так, что треснула темно-зеленая обертка.
Вирджилия старалась сохранить фальшивую улыбку, пока Бретт сверлила ее глазами. Восстановить мир снова попыталась Констанция.
– Мне кажется, Вирджилия, ты была невоздержанна в своих словах, – сказала она.
– Вот как? – Ледяной взгляд Вирджилии остановился на жене брата.
– Тебе нетрудно будет извиниться?
– Нетрудно, но я не вижу в этом необходимости.
Орри хотелось схватить бокал и выплеснуть вино ей в лицо. Несмотря на мучивший его стыд, уязвленная гордость все-таки победила. Эти люди выносили приговор целой общественной системе, проклиная хорошее заодно с плохим. Терпеть это было выше его сил.
– Я надеялся, что хотя бы ты возмутишься ее поведением, – резко сказал он Джорджу, заметив его хмурый взгляд.
Джордж бросил сломанную сигару на стол.
– Я не согласен с теми словами, что она выбрала, но по сути она права.
Откровенная враждебность Джорджа пронзила Орри, как удар сабли. Трещина в их отношениях, появления которой он так боялся, стала неизбежной. Он взял себя в руки, расправил плечи и решительно произнес:
– Думаю, нам больше не о чем говорить, сэр.
– Да, теперь это очевидно, – сухо ответил Джордж.
Орри посмотрел на него. Лицо Джорджа пылало яростью, это было несомненно, да и в своем сердце он чувствовал один лишь гнев. Значит, то, о чем невозможно было и помыслить, случилось. Отныне они с Джорджем Хазардом враги.
– Я должен взять свою шляпу, – сказал он сестре. – Мы уходим.
Бретт растерянно молчала, не готовая
– Будьте любезны отправить наши вещи в местный отель, – сказал он не оглядываясь.
Через несколько секунд все услышали, как хлопнула дверь.
В тот день Джордж не вернулся на завод. С сигарой в одной руке и стаканом виски в другой он бродил по дому, злясь на Орри, на себя и не зная, что делать дальше.
Вирджилия поднялась наверх и закрылась у себя в комнате. Констанция проводила детей и теперь сидела в гостиной. Уильям ушел гулять, Патриция занималась в музыкальной гостиной, где Джордж ее и нашел спустя полчаса. Девочка сидела за пианино, разучивая какой-то менуэт.
– Папа, а вы с Орри больше не друзья? – спросила она, увидев отца, остановившегося в дверях.
Этот наивный детский вопрос мгновенно привел сумбурные мысли Джорджа в порядок.
– Конечно друзья. Орри обязательно вернется к нам к ужину. Я позабочусь об этом.
В библиотеке, где он хранил кое-какие письменные принадлежности, Джордж сел за стол, отодвинул в сторону осколок метеорита и обмакнул перо в чернила. Потом на одном дыхании написал короткую записку, закончив ее словами: «Палка… ты примешь мои извинения?»
– Вы ищете мистера Мэйна? – Портье в «Стейшн-Хаус» проверил книгу записей. – Он снял номер на день для своей сестры, но его самого вы наверняка найдете в баре.
Толкнув двери бара, на которые указал портье, слуга из Бельведера прошел через пустой зал к столику возле окна. Там сидел худой бородатый человек и смотрел в пустой стакан.
– Мистер Мэйн? Это от мистера Хазарда, сэр.
Орри прочитал записку и сразу передумал уезжать вечерним поездом. Однако потом он вспомнил, что произошло в Бельведере и все слова, которые он там сгоряча наговорил. Нет, он не сможет принять извинения Джорджа и вернуться как ни в чем не бывало. А если его решение как-то помешает строительству «Звезды Каролины», то это проблемы Купера.
– Будет ли ответ, сэр? – осторожно кашлянув, спросил слуга.
– Только такой.
Орри разорвал записку и бросил обрывки в медную плевательницу.
– Черт бы его побрал! – воскликнул Джордж. – Представляешь, что он сделал?
– Да, – кивнула Констанция. – Ты рассказывал это уже раз десять или двенадцать.
Ей не стоило его дразнить. Кроме того, Констанции совсем не было весело, хотя при более приятных обстоятельствах она могла бы сказать, что ее муж выглядит довольно комично, носясь по спальне босиком, с погасшей сигарой в зубах, в одних трусах, из-под которых выпирает уже намечающееся брюшко.