Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
– Вот так все произошло, насколько я понял, – закончил свой рассказ Чарльз. – Они собирались убить Билли.
Он снова сунул в рот сигару и вытянул длинные ноги перед креслом. Орри стоял в углу, его тень падала на старый мундир, висящий на вешалке.
– Добавь к этому то, что нам рассказала Мадлен, и все станет ясно, – сказал он. – Боже праведный, Чарльз, я и понятия не имел, что они так сильно его ненавидят!
– Бретт сказала почти то же самое перед отъездом. Но я думаю, большую роль сыграла все-таки
– Около часа назад, когда я с ней разговаривал, все было хорошо. Думаю, она снова пошла спать.
– Наверняка Ламотт ее ищет.
Орри кивнул:
– Да, вечером обязательно этим займусь. Но сначала главное. – В его голосе прозвучала ледяная суровость. – Ты видел Эштон после возвращения?
– Да, сразу как приехал. Она пожелала позаботиться о теле Гомера. Я сказал, что в этом нет необходимости, и она ушла.
Орри вышел в освещенный свечами коридор. Каффи, дремавший на табурете, вскочил.
– Найди миссис Хантун и ее мужа, – велел ему Орри. – Скажи им, что я их жду в библиотеке. Немедленно.
Каффи поспешно ушел. Чарльз повернулся так, чтобы видеть своего кузена. В светлом коридоре несложно было рассмотреть выражение лица Орри.
– Помоги мне зажечь несколько ламп, Чарльз. Хочу как следует видеть их лица, когда я им все скажу.
Эштон ворвалась в библиотеку с горящим от гнева лицом. И тут же пошла в наступление:
– Я возмущена тем, что мне приказывают, как какой-нибудь служанке! Если вы думаете, что я стану обращать внимание на обвинения черномазых и всяких бездельников, от которых одни неприятности, – (Чарльз засмеялся), – то вы сильно ошибаетесь!
– Никто не собирается тебя ни в чем обвинять, – ледяным тоном отчеканил Орри. – В этом нет нужды. Факты говорят сами за себя.
Хантум, который до этой минуты топтался за спиной жены, вышел чуть вперед и пробормотал:
– Послушай… – В стеклах его круглых очков отразился свет ламп.
– Прибереги свое красноречие для Монтгомери, – перебил его Орри. – Я должен кое-что сказать и предпочитаю сделать это как можно скорее. Первое касается вашего раба Гомера. У него была… у него есть семья?
– Джеймс купил Гомера у одного джентльмена в Саванне, – ответила Эштон. – Наверняка там у него были жена и дети.
– С которыми вы его, не задумываясь, разлучили. Господи, неудивительно, что янки нас так презирают.
Эштон снова пошла в наступление.
– Орри, да что с тобой происходит? – надменно воскликнула она. – Я отказываюсь терпеть такое обращение!
Гнев Хантуна был под стать гневу его жены.
– Это относится к нам обоим! Мы уезжаем!
– Разумеется, уезжаете, – кивнул Орри.
– Тело Гомера мы отвезем в Чарльстон.
– Нет. Он останется здесь, с нашими людьми. Я
Хантун снял очки, надулся и сделал шаг вперед:
– Я требую! Пусть этот ниггер мертв, но он все равно моя собственность!
Орри спокойно посмотрел на него:
– Он останется здесь. Ты недостоин того, чтобы даже прикасаться к нему.
Хантун наклонил голову, неуклюже поднял сжатый кулак и бросился на Орри. Тот чуть отступил назад, размахнулся и резко отшвырнул руку Хантуна, как будто отгонял назойливое насекомое.
Охнув, Хантун пошатнулся и начал падать вбок, но успел опереться на ладони и одно колено. Очки, которые он все это время держал в руках, разбились. Когда он с видимым трудом поднялся на ноги, из круглой оправы посыпались осколки. Хантун едва сдерживал ярость.
Орри, не обращая на него внимания, повернулся к Эштон:
– Сегодня ты лишилась семьи. Ты сама отказалась от Бретт, Чарльза… от всех нас. Вы с Джеймсом уедете с этой плантации и никогда больше сюда не вернетесь.
– С радостью! – воскликнула Эштон.
– Эштон, он не имеет права… – возмутился Хантун.
– Закрой рот и иди за мной!
Она резко дернула мужа за руку и бросилась к двери, стараясь совладать с собой. Когда, уже выходя, она оглянулась, Орри с трудом узнал собственную сестру – такой дикой и беспощадной была горящая в ее глазах ненависть.
– Ты еще вспомнишь этот день, – прошипела она. – Джеймс скоро займет важный пост в новом правительстве. Это правительство будет очень внимательно следить за теми, кто высказывает нелояльные мысли. Например, такие, что янки презирают нас не напрасно, как ты сказал недавно. И все предатели будут сурово наказаны.
Она стремительно вышла в коридор. Хантун потрусил за ней, как послушный пес. Когда он выходил, последний осколок линзы вылетел из его очков и с тихим звоном упал на пол.
– Боже мой… – с грустью и отвращением произнес Орри. – Я просто не понимаю, что с ней произошло?
Чарльз зажег спичку о подошву ботинка и снова раскурил сигару.
– А я понимаю, – усмехнулся он. – Я наблюдал это у многих людей, с тех пор как вернулся домой. Стоит попробовать власти, и весь здравый смысл улетучивается.
Сокрушенно качая головой, Орри сел за стол, чтобы хоть немного успокоиться. Чарльз объявил, что хочет прогуляться к речному причалу.
– Прежде чем уйти, – сказал ему Орри, доставая из ящика стопку бумаги, – позови ко мне Каффи, пожалуйста. Хочу отправить записку в Резолют.
– Ладно. Надо бы выставить несколько человек в караул. Когда Фрэнсис Ламотт узнает, что Билли сделал с его сыном, к нам могут нагрянуть гости. Ты не будешь против, если мы кое-кому из рабов на несколько дней выдадим мушкеты?