Север помнит
Шрифт:
Сир Джорах дернулся, словно от удара. Он выругался, замолк, потом снова выругался, снова замолк, потом начал в третий раз и не остановился, пока не исчерпал свой запас ругательств по меньшей мере на трех языках. Наконец ее храбрый медведь хрипло прошептал:
– Нисса-Нисса.
Куэйта улыбнулась печальной улыбкой. Повернувшись к Дени, она сказала:
– Он угадал. Теперь вы понимаете, в чем дело? Вы понимаете, почему я могу существовать лишь в огне и тенях, почему я скрывалась, будучи у всех на виду? Любовь – это самая могущественная сила, и только ради любви я обнажила перед мужем свое сердце
– Я… не… понимаю. – Дени едва могла говорить от изумления. – Иные… те, что изо льда, они не…
Сир Джорах снова вздрогнул. Похоже, он опять принял на себя сильный удар.
– Нет, - сказала Куэйта, то есть Нисса-Нисса. – Их два вида. Иные из пламени и Иные изо льда, и, как только что выяснил ваш рыцарь, они постоянно дают жизнь друг другу, восполняют друг друга, и это длится вечно. Когда человек погибает в пламени Рглора, Великий Иной возрождает его и превращает в одну из тех голубоглазых тварей, каких вы уже видели. Так происходило поколение за поколением. Мой супруг победил эту нечисть, сражаясь Светозарным в Рассветной Битве. Потом была воздвигнута Стена, и темные силы были укрощены… на время. Теперь красные жрецы и Белые Ходоки вновь обрели мощь, но они должны быть повержены раз и навсегда, или наступит конец света.
Дени отчаянно пыталась осмыслить услышанное, но мозг отказывался служить ей.
– Так вот почему ты хотела, чтобы я пришла сюда, - наконец прошептала она. – Потому что Иных в Вестеросе нельзя победить, пока здесь, на востоке, я не уничтожу пламя, которое их создает.
– Именно так, Мать Драконов. – Нисса-Нисса снова запахнула свое одеяние. – Красные жрецы считают, что Азор Ахаи – их Воин Света, но он больше, гораздо больше. Он выше и тех и других. А теперь Визерион находится во власти врага. Вы должны исполнить свой долг здесь и сразу же вернуться в Миэрин.
– Я… но Дрогон тяжело ранен, он не сможет…
– Не этим путем, моя королева. – Лишенные возраста глаза не отрываясь глядели на нее. – Вы видели правильный путь.
Дени потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о чем говорит жрица.
– Через пламя.
– Да. Вам нужен ваш сын. Призовите его.
Дени закрыла глаза, не замечая грохота взрывов, – аэроманты изо всех сил старались победить пламя. Она чувствовала, что погружается в чернильно-черное небытие; рука сира Джораха была единственной связью с реальностью. Но в своих мыслях она очень четко увидела Дрогона, почувствовала его, закутанного в парусину и подвешенного за кормой «Пряного Ветра», беспокойного и раздраженного от боли и скуки. Она узнала его запах, его шкуру, она проникла в него, взглянула на мир его красными глазами, шевельнула раненым крылом. И вдруг, с усилием, заставившим ее вскрикнуть, он поднялся в воздух, молотя крыльями, а внизу по палубе метались перепуганные летнийцы.
И Дрогон, и Дени не обратили на них внимания. Черный дракон набрал скорость – она чувствовала его боль, хорошо еще, что лететь недалеко, - а потом сложил крылья и нырнул, точно так же, как в тот раз, когда напал на храккара в Дотракийском море и получил свои раны. Дени увидела внизу шпили храма… в своем собственном
Черноту над ними прорезала огромная трещина, и внутрь хлынул солнечный свет. Своды и колонны со стоном и грохотом начали рушиться, и за мгновение до того, как сир Джорах подхватил ее и закрыл своим телом, Дени увидела, как с высоты на храм опускается гигантское чудовище – могучий дракон. Дрогон запрокинул голову и закричал.
Аэромантов тут же как ветром сдуло. Но Нисса-Нисса осталась стоять неподвижно, наблюдая, как дракон опускается в самый центр хаоса и значительно увеличивает его. Столб огня почти погас, и Дрогон, выпуская из ноздрей клубы дыма, уничтожал последние остатки. От взмахов его крыльев по залу пошли волны раскаленного воздуха, и Дени, все еще лежа, закрытая сиром Джорахом, услышала, как падают камни. И в этот миг она наконец поняла, каково это – быть драконом, непобедимым и свободным. А еще она поняла, почему ее предки доводили себя до безумия и гибели, пытаясь найти способ вновь обрести это сокровище.
Теперь ей нет нужды бояться. Дени не без труда столкнула с себя Мормонта и встала во весь рост, раскинув руки. Невеста огня, дитя троих. Дрогон заметил ее и приветственно закричал, а потом изрыгнул огненную струю на постамент, из которого исходило пламя красных жрецов. Это мой огонь.
Дени целеустремленно направилась к пылающему камню. Она вспомнила, как ей казалось, что она может пройти сквозь огонь и очутиться в замерзшей пустыне вместе с Рейегалем или в мертвом городе с Визерионом, кракенами и дотракийцами. Миэрин. Выбор сделан.
– Дрогон, - позвала она, и дракон, рассекая горячий воздух, подлетел к ней и сел на постамент. Камень под его весом задрожал и начал рушиться; Дени забралась Дрогону на спину и заставила развернуться. Миэрин. Нужно пролететь сквозь огненные врата и забрать то, что принадлежит ей по праву.
Взглянув вниз, она увидела Ниссу-Ниссу, все еще безмолвно наблюдающую за происходящим, и сира Джораха, который бежал к ней, выкрикивая ее имя. В этот момент ей не было до них дела. Храм вот-вот рухнет, а вместе с ним и весь Асшай… они погибнут, все погибнут…
Она – Таргариен и может поступать, как захочет…
«Чья это кровь? Чья?» - раздался голос короля, который погиб на ее глазах. Безумный голос безумного короля. И вновь она услышала ответ: «Россарта».
Я не мой отец.
Дени повернула Дрогона и заставила его низко опуститься над разливающимся озером огня. Она отчаянно ухватилась рукой за драконью чешую, протягивая вниз другую руку. Хватая, ловя, крича: «Джорах! ДЖОРАХ!»
Она не видела его. Нет, неужели слишком поздно, этого не может быть. Ее медведь, ее любимый медведь…
– ДЖОРАХ!
Пальцы нащупали нечто живое, твердое, и рыцарь схватил ее за руку. Она потянула с неожиданной, неведомой доселе силой и втащила его на спину Дрогона. Дракон набирал высоту, описывая головокружительную спираль, и Дени закричала, обращаясь к Ниссе-Ниссе:
– Спаси их!
На одно жуткое мгновение ей показалось, что женщина, раньше известная как Куэйта, исчезла навсегда, ведь спустя многие века ее задача наконец выполнена.
– Жителей Асшая! Моряков с «Пряного Ветра»! Спаси их!