Северные огни

Барлоу Джеффри

— Вы искусно играете словами, сэр, и все же то, что находится в ваших руках, по праву принадлежит мне. И я требую возврата своей собственности.

— «Права», сэр, здесь не котируются; как я уже сказал, это все — вопрос владения. И, сэр, воздержитесь от того, чтобы выдвигать в моем доме какие-то требования. Если вы ищете здесь справедливости и правосудия, вы пришли не по адресу.

— Вот так и в городе считают, — согласился мистер Хантер, немного поостыв. — Вижу, сэр, репутация ваша вполне заслужена.

Скряга любезно поклонился, мистер Хантер ответил тем же; по всей видимости, оба прониклись друг к другу невольным уважением. Заскрипели штиблеты — Иосия

выступил вперед и предложил гостю сигару; мистер Хантер отказываться не стал. Некоторое время они молча курили, разойдясь по разным углам. Скряга еще не понял, чего ждать от светского щеголя, в то время как гость, похоже, занял выжидательную позицию и предоставил событиям развиваться своим чередом.

— Да, в городе меня ждало крупное разочарование, — проговорил Иосия, сдвигая черные брови. — Теперь, когда буран стих, до меня дошли в высшей степени тревожные известия касательно некоего ценного груза, отправленного получателям в Вороньем-Крае. Товар к месту назначения не прибыл; похоже, на пути следования вся партия сбилась с маршрута, что означает для меня немалые финансовые убытки. Ответствен за это, по всей видимости, мой полномочный представитель, контролирующий осуществление поставки. И плохо же ему теперь придется, скажу я вам! Как я понимаю, мировой судья выписал ордер на его арест. Стоит этому субъекту объявиться в городе, и перспектива его ждет незавидная. Как только негодяя схватят, я лично нанесу ему визит, и скажу без околичностей — он света невзвидит!

Мистер Хантер внимательно выслушал эту тираду, покуривая сигару и невозмутимо глядя на собеседника. В лице его не отражалось ровным счетом ничего, однако про себя гость не без удовольствия отметил, сколько иронии заключает в себе предсказание скряги.

— Но довольно о моих делах. Я, как вы видите, человек добросовестный, мистер Джон Хантер. Общеизвестно, что болтовня — это не по моей части. Я — человек не болтливый. Давайте перейдем к насущному вопросу.

— Насущный вопрос, сэр, — с готовностью подхватил мистер Хантер, — это невежество.

— Невежество? Я вас не понимаю.

— И этим одним-единственным замечанием вы вполне подтвердили мою догадку. Речь идет о невежестве — о вашем невежестве, сэр. Да, возможно, вы — человек добросовестный, и в том, что касается ведения ваших собственных дел, весьма сведущи, но в ряде других вопросов вы — полный профан. Короче говоря, вы понятия не имеете, с чем играете; даже отдаленно не представляете себе, во что ввязались. И уяснить вам этого не дано.

— Вы — самонадеянный юнец, мистер Джон Хантер. На чем основаны ваши допущения?

— На многолетнем опыте.

— Понятно. — Скряга улыбнулся, отмечая значительную разницу в возрасте между собою и собеседником. Про себя он забавлялся, наблюдая, как самоуверенно облаивает его нахальный щенок; возможно, это зрелище отчасти напомнило ему молодость.

— Понятно, — повторил Иосия. — Стало быть, вы еще и многоопытный молодой джентльмен, в придачу ко всему прочему. В сложившихся обстоятельствах этому можно только удивляться.

— Незнание какого-то явления не отменяет его существования, сэр. В нашей вселенной есть силы и сущности, неподвластные нашему с вами жалкому разуму. Такого рода силы контролировать невозможно; они сами подчиняют всех и вся. Да, такие, как мы, могут к ним воззвать, обратиться с молитвой, принести жертвы. У них нет ни причины, ни желания прийти на помощь к вам, или ко мне, или к любому другому; если они это и делают, то под влиянием каприза. Хотя время от времени они снисходят к нашим просьбам, если к тому расположены.

— Мистер

Джон Хантер, вы изъясняетесь загадками, — парировал скряга сердито. Он терпеть не мог, когда не понимал, о чем толкует собеседник; это лишало его преимуществ, а потому раздражало и злило. — Похоже, вы доведены до отчаяния. Это вовсе не плохо. Наблюдать отчаяние всегда приятно. Ведь оно — свидетельство преданности долгу; я, как человек добросовестный, это весьма ценю. Вы — рьяный энтузиаст своего бизнеса, как и я — своего. Но остается одна загадка. В чем же заключается ваш бизнес, позвольте узнать?

— Мой бизнес и мои дела, — проговорил мистер Хантер, — касаются меня, и только меня. В мир призвана могущественная сила, сэр. Я в этом виноват, я за это отвечаю, и совладать с помянутой силой не сможет никто, кроме меня. Это вопрос жизни и смерти. Во имя безопасности всех живущих — вещь, которую ваш приспешник Найтингейл изъял из моего дома, должна быть немедленно возвращена мне. Нельзя допустить, чтобы этот предмет попал в чужие руки.

— Вы несете вздор, прямо как какой-нибудь треклятый церковник, — цинично хмыкнул Иосия. — А святоше я голову себе морочить не позволю. Ха! Вот, значит, кто вы такой, сэр? Странствующий папист, пытающийся обратить честной люд в свою идолопоклонническую веру? Показуха, сплошная показуха! Вот, значит, как объясняется загадка пурпурной мантии, и размалеванного лица, и пастушьего посоха! О, не сомневайтесь, мистер Джон Хантер, обо всех этих милых подробностях я превосходно осведомлен! Но в этом доме вы никого не совратите, сэр; нет-нет, ваша обветшалая римская церковь — не для меня. Я-то думал, вы и вам подобные все сгинули при разъединении! Впрочем, не важно. А какие еще детали, гадаете вы, возможно, стали мне известны, а? Например, в чем на самом деле заключается ваш бизнес и почему вы здесь? Откуда вы явились, сэр?

Мистер Хантер ответил не сразу. Он не отрывал взгляда от скряги, и на губах его играло точное отражение зловещей улыбочки Иосии.

— Из краев более отдаленных, нежели вы в силах вообразить себе.

Иосия снова хмыкнул. Дым сигары окутывал массивную седую голову точно нимб, и сквозь эту белесую завесу скряга взирал на собеседника не менее пристально.

— Вы знакомы с джентльменом, называющим себя Джек Хиллтоп? — осведомился мистер Хантер, помолчав.

— А есть ли мне выгода в этом знакомстве?

— Я ни слова не сказал про выгоду. Я всего-навсего задал вопрос.

— А я всего-навсего на него отвечу, чтобы удовлетворить ваше любопытство. Нет, сэр, среди моих знакомых человек по имени Джек Хиллтоп не числится. А если бы и числился, это бы вас не касалось.

— А человек по имени Авле Матунас?

— Это еще что за имя? Римское? Возможно, один из ваших духовных братьев?

— Как я уже предположил в общем и целом, вы блефуете, — произнес мистер Хантер, укоризненно качая головой. — Вы ровным счетом ничего не знаете ни обо мне, ни о моей истории. Ваши «подробности» в равной степени сфабрикованы из теорий и догадок. Тут, как во многих других вопросах, вы — безнадежный профан.

На этом удачном выпаде словесная дуэль временно прервалась: поединщики вновь разошлись по разным углам и встали там, наблюдая друг за другом через всю комнату. Скряга скрипнул зубами. Такому, как он, непросто было сдерживаться перед лицом обидчика. И все-таки Иосия взял себя в руки, ибо во взгляде молодого светского щеголя светилось нечто странное, нечто, приковывающее внимание и заставляющее скрягу задуматься — некий желтый отблеск, тлеющее пламя. Для того чтобы вспыхнуть в полную силу, ему не хватало только искры.