Северный страж
Шрифт:
— Я понял, — кивнул Алексей, чувствуя себя как эскимос, пытающийся разобрать хоть одно слово из суахили.
Хотя нет, Окулина и рука всё-таки понятно.
Заглянул в словарь и уточнил:
— Окулина. Её рука здесь была, — показал на середину левого предплечья, — кусок?
— Какое там! — возмущённо вскинулся охотник. — Не здесь. Вот здесь, — коснулся локтя. — Мясо всё до костей обглодали. Да что там мясо, жилы, и те все измочалили подчистую!
Алексей благоразумно промолчал.
Жаль, конечно, что ничего непонятно, но Гертруда бы по таким дебрям точно не прошла. Конечно, неплохо было
— Олекший, ну что скажешь, — прервал размышления Гордой. — Может, и Окулину тут найдёшь, — кивнул на свёрток, — как и Арсю?
— Погляжу, — догадался по смыслу Алексей.
Сосредоточился и скользнул в навь.
Мельком глянув на изменившееся лицо ведуна, Гордой невольно поёжился. Вот сразу ясно, истинный колдун, как и Гертруда, не то что те шарлатаны с торжища. Денег взяли, бормотали, бормотали что-то, а толку никакого. Вот потому народ их и побил потом шибко. Обманщики. Пруд пруди таких колдунов в каждом селе. А эти нет. Первый раз как Гертруду увидел, так сразу понял, вот она, истинная. Да и Олекший тоже. Слыханное ли дело, едва на место пришёл, так вмиг Арсю и отыскал, будто под землю видит. Да и колдуют одинаково, каждый раз жуть берёт. Глаза словно бельма, и лицо становится какое-то неживое, как у покойника. Скрытое людскому глазу, говорят, так смотрят.
Машинально пробежавшись взглядом по светящимся пятнам разодранной куртки, Алексей заглянул под сосну.
Пусто. Странно. И вокруг крови нет. Может, он место перепутал?
Лихорадочно полистал словарь и с запинкой поинтересовался:
— Гордой, здесь нет. Место верно?
Охотник пожал плечами.
— Верно, конечно. Куда уж верней. Я эти места как свои пять пальцев знаю. А что?
Алексей смущённо улыбнулся.
— Прости, не понимаю. Надо к Гертруде. Здесь нет Окулина.
— Ну нет так нет, — вздохнул Гордой и поднялся. — Тогда, стало быть, назад топаем… Ох, вот растяпа! — досадливо хлопнул по лбу. — Самое главное-то у тебя не спросил. Где помост делать надо?
Алексей сожалеюще развёл руками.
— Не понимаю.
— Ну как же, — загорячился охотник. — Помост, помост на зверя. Ведь сам же говорил…
Подошёл к ближайшей сосне, приподнялся на цыпочки и похлопал по стволу. Потом прислонил ладонь козырьком над бровями.
— Смотреть, понимаешь? Смотреть сверху на зверя. Чтоб не достал тебя ненароком. Помост называется по-нашему. По-мост. Ну что,
— А, понял! — просиял Алексей.
Наконец-то дошло.
— Да, здесь. Немного выше.
— Насколько выше? — деловито уточнил Гордой, приподняв ладонь по стволу. — Так?
Алексей тяжело вздохнул.
Хороший вопрос… Да чёрт его знает, откровенно говоря. Низко плохо, достать может. Совсем высоко тоже плохо. Верхние сучья весь обзор загородят. И собственно, вообще ещё неизвестно, в чём они тут измеряют. В саженях, вершках или корешках. По идее, метра три-четыре в самый раз будет, только вот как это всё показать. Ладно, дело техники, а в местные единицы пусть сам переводит.
Схватил палку и, подойдя к дереву, ткнул вытянутой рукой.
— Здесь.
— Понятно, — задумчиво поглядел Гордой. — И там тоже так? — махнул назад.
— Что?
— Ну где Арсю нашли. Помост тоже так делать?
— А, да-да…
— Вот это другое дело. Тогда, значит, завтра поутру мужичков соберу и покажу им места все. Ну что, стало быть, дело сделано, домой пошли потихоньку. День-то уже давно за полдень, а мы с тобой всё по лесу шатаемся, как два татя. Не знаю, как ты, а у меня живот уже бурчит, как у медведя-шатуна, — выразительно похлопал живот. — Поесть бы не мешало, понимаешь, нет?
Алексей улыбнулся и пожал плечами.
— Не понимаю.
Гордой сокрушённо вздохнул.
— Эх, ну как тебе ещё сказать. Домой, Луша, Гертруда. До-мой. Теперь понимаешь?
— А, да!
— Вот то-то…
Обратный путь не занял много времени. Не прошло и получаса, как вдалеке среди сосновых стволов показалась замшелая околица.
Алексей сверился с картой и прикинул направление. Особо не петляя, шли примерно с юга на север. А когда везли на лодке, слева остался характерный изгиб реки Паша, справа сплошные леса. Похоже, куда-то в окрестности будущей деревни Рязановщина попал.
Гордой остановился у дома и повернулся.
— Ну вот, Олекший, и дошли, стало быть. Всё, бывай до вечера. Мне ещё к матери Арси сходить надо, — горестно вздохнул и кивнул на свёрток под мышкой. — Уж и не знаю, как и сказать-то ей. Страсть-то какая… Ладно, бывай, — махнул рукой, — то уж моя забота.
Кликнув пса, побрёл по улочке.
Добросовестно пытаясь хоть что-то перевести, Алексей с минуту постоял, задумчиво глядя вслед.
Вот что человек сказал? Беда просто. Вообще ничего непонятно. А ведь, должно быть, родственные языки. И что толку от этого краткого словаря. Какая-то односторонняя связь получается.
Сокрушённо вздохнув, спрятал смартфон в карман, деликатно постучался и приоткрыл дверь.
Пахнуло невообразимым наваристым мясным ароматом. Желудок голодно заурчал.
— Слава богу, пришли, — вытирая руки о передник, двинулась навстречу Гертруда. — Долго же вы ходили, должно быть, неблизко… Так, давайте немедленно мойте руки и обедать. Все разговоры потом, — засуетилась у печи.
— Хорошо, — улыбнулся Алексей. — Я и не настаиваю…
Всё-таки как это здорово, когда и ты понимаешь, и тебя понимают. Надо срочно форсировать изучение языка. Так, конечно, не дело. Весь день проходил как дикарь, моя твоя не понимай. Теперь понятно, почему Гертруда обрадовалась, когда русский услышала.