Сезон Перелётья

Ибрагимова Диана

Лури фыркнул, но говорить ничего не стал, и остаток пути они преодолели молча.

Постепенно аллея перешла в земляную дорогу, сосны стали размытыми, и Памфле предупредил, что поместье вот-вот закончится. Хотя Гёльфен назывался замком, вокруг него не было ни стен, ни рвов, ни даже простого забора, а границей купола служил хвойный лес.

– Тут я вынужден вас оставить, – убито сказал дворецкий. – Дальше вам придётся идти без меня.

Джеон храбрился, как мог, но сердце колотилось в груди

с такой силой, словно требовало выпустить его и оставить дома. Впереди колдуна ждал мир врагов, где заплатить кровью можно было только за смерть, поэтому покидать Гёльфен было смерти подобно, но Джеон недаром родился в год осла. Он не стал разводить сантименты и вместо душевного прощания с Памфле брякнул:

– Ну, мы пошли.

– Берегите себя, господин, – вздохнул дворецкий.

Джеон преодолел границу, и небо обрушилось на него яркой лазурью, утыканной иглами сосновых лап. Знакомый дух прелых листьев и болотной гнили исчез. В лёгкие ворвался аромат хвойного ветра, грибов и смолы.

– О, сила прадедов! Да тут солнце светит!

– Это ж сколько времени в Гёльфене не выглядывало солнце, раз вы так реагируете? – удивился Лури.

– Лет тридцать, – сказал колдун, доставая очки. – Но это мне наоборот нравится. Я не люблю яркий свет: он портит мою аристократическую бледность.

– Тогда давайте сделаем, как просил Памфле. Украдём ребёнка из деревни и всё. Час пути, и никакого вреда для вашей нежной кожи. Даже проголодаться не успеете.

– На что ты надеешься, я не пойму?

– Я надеюсь, что поспав разок на земле, вы заплачете и попроситесь домой, а на обратном пути захватите какого-нибудь дровосека и наведёте в поместье порядок.

Джеон сердито цыкнул и пошёл вперёд, проминая хвойную подстилку и переступая через валежины.

– Замок совсем плох, – вздохнул лис, утерев сопли мягким мхом. – Не удивлюсь, если по возвращении мы будем ползти к его развалинам через сугробы.

Мох оказался аллергенным, и Лури зачихал, как припадочный. На секунду у него даже открылся нос, и в воспалённые ноздри ударил запах опасности. В лесу воняло магией созидания. Причём, сразу отовсюду. Это был сладкий, гадостный дух волшебства, от которого по загривку проплясали молнии. Лис быстро огляделся и увидел вокруг подозрительные ярко-зелёные лианы, которым нечего было делать в сосняке.

– Хозяин, смотрите под ноги! Тут же полно ловушек!

– Где ловушки? – удивился Джеон, наступив на лозу.

Через секунду он уже висел вниз головой и раскачивался на сосне, как неспелая шишка. Земля под ним ходила ходуном, и в глазах побелело от страха, что ветка обломится, но она была с две руки толщиной.

– Лури, это бобы?! – запаниковал Джеон, оглядев себя.

Он походил на веретено, обмотанное зелёной пряжей, и ему

вспомнились иллюстрации из книги «Секреты волшебных пыток», где на первом месте была пытка бобами. Однажды увидев её, колдун навсегда перестал есть фасоль, чечевицу, горох и всё их семейство. Ему было страшно, что проглоченные семена прорастут в животе и разорвут его на части, а стебли с грядки закрутят в смертельный кокон и вонзятся побегами в грудь

– Это обычная спиральная ловушка! – тявкнул лис, оказавшийся у дерева в два скачка. – Уничтожьте её быстрее, чего вы висите?

– Но я не умею рассеивать живую материю!

– Всё вы умеете! Я сто раз вас учил! Вы должны возненавидеть это растение и пожелать ему смерти! Давайте быстрее, я слышу шаги!

Пока Джеон имитировал танец гусеницы в коконе, Лури вынюхал целую шишку аллергенного мха и зашёлся каскадом сопливых чихов.

– Проклятье, воняет волшебником! Хозяин, поторопитесь!

– Но я боюсь! Тут высоко!

Лис побегал вокруг дерева, принёс откуда-то два дубовых листочка, подмахнул хвостом гнилую хвою и посмотрел на хозяина выжидающе: вот, мол, падайте, перина готова. Но у Джеона не получалось ненавидеть и бояться одновременно, поэтому он продолжал беспомощно раскачиваться на лиане и подвывать. Лури превратил хвост в лобзик и начал распиливать ловушку, гнусавя ругательства. Тонкие усики цеплялись за лапы и морду, а сквозь забитый нос пробивалась сладковатая вонь. Созидатель был уже близко.

Глава 4. В которой за добро приходится платить

Из-за сосны выскочил громадный парень со свирепым выражением лица, одетый в грязно-серые штаны и коричневую телогрейку. Его варварский образ дополняли самодельный лук и большая сума через плечо, сшитая из клочков звериных шкур.

«Он не может быть магом созидания! – подумал Джеон. – Все волшебники педанты, аккуратисты и белоручки. И они презирают охоту, это же развлечение колдунов».

Но реакция Лури не оставляла повода для сомнений. Его шерсть задымилась и поднялась, как иголки у дикобраза. Он ощерился и зарычал:

– А ну пошёл прррро-о-очь, созидатель!

Двухметровый гигант отпрянул и шокировал Джеона ещё сильнее: Кодекс чести запрещал волшебникам показывать страх. Зато лиса это ничуть не смутило. Он выгадал момент и метнулся на врага чёрной молнией, увиливая от вырастающих на пути лиан. Парень выхватил нож и приготовился к бою. Лури с разбегу набросился на него и заскулил от удара в бок. Рискованно было нападать так открыто, но выбирать не приходилось. Магия созидания мгновенно залечивала раны волшебников, так что убить их было сложно, и лис пытался перегрызть парню сонную артерию вместо того, чтобы использовать обычные методы.

Конец ознакомительного фрагмента.