Сгинувшее Время. Возрождение Жизни
Шрифт:
– Я сделаю все, что велите, и не доставлю вам проблем, милостивые господа.
– Ишь какой. А эта гнида Шонатт, видать, и правда знал толк в воспитании рабов, – хохотнул второй здоровяк, скрестив ручищи на груди.
– Ладно, – мужик с серьгой подошел к Лашу, пристегнул цепь к ошейнику и отстегнул ту, что крепилась к лодыжке. – Топай давай, скотина. А то госпожа Луна нам по шапке надает за то, что заставляем ее ждать.
Лаша провели по узкому коридору к деревянной лестнице, после подъема по которой они попали в просторное помещение, видимо, служащее кладовой для
Дом они покинули, судя по всему, через заднюю деверь, миновав кухню и еще парочку помещений, в одном из которых Лаш увидел полки с провизией, по количеству которой сделал вывод, что обитателей тут немало.
Оказавшись на крыльце с видом на конюшню и сараи, Лаш на мгновение замер. Впервые с тех пор, как пришел в себя в подземельях под ареной одиннадцать лет назад, беспомощный, растерянный и лишенный памяти, он видел мир за пределами амфитеатра. На глаза против воли навернулись слезы. Лаш задышал чаще, не желая показывать никому своего состояния.
– Ну что встал, шевелись, ящерица! – рявкнул воин с серьгой и дернул за цепь с такой силой, что Лаш не устоял на ногах и свалился со ступенек – благо их было всего три. Больно проехавшись ребрами по доскам, он ткнулся лицом в утоптанную землю и разбил себе нос и верхнюю губу.
– Хрена ли разлегся?
Лаш тут же получил удар носком сапога в бок от второго сопровождающего и закашлялся. Но, морщась от боли и отплевываясь, заставил себя подняться. Попытался вытереть тыльной стороной ладони кровь, текущую из носа по губам и подбородку. Безуспешно – только размазал все еще сильнее, смешав с краской на лице.
Больше останавливаться он не рискнул, и вскоре они подошли к приземистому деревянному строению с односкатной крышей, из трубы на которой валил дым. Лаш предположил, что это у местных что-то вроде купальни. Правда, у него перед глазами всплывали образы совсем других купален: отделанных мрамором, где имелись огромные бассейны с проточной водой. Те располагались в замках и дворцах. Откуда знал, как выглядит подобная роскошь, Лаш, естественно, не помнил и сейчас просто был рад любому корыту с водой.
Воин с серьгой распахнул дверь и грубо толкнул Лаша внутрь.
– Поживее, если не хочешь еще раз получить по морде. Не собираюсь тут с тобой до вечера валандаться. Там уже завтрак почти готов, а мы тут торчим, – гаркнул мужик и пробурчал, закрывая дверь: – Ишь чего удумали, рабам мыться дозволили. Хотя-я-я, – протянул, остановившись на пороге и бросив на Лаша быстрый, насмешливый взгляд, – если госпожа Падальщица решила, наконец, обзавестись постельным рабом по примеру своей сестренки, то тут ничего удивительного.
Лаш так и застыл на месте с разинутым ртом.
Постельный раб? Нет. Нет. Немыслимо! Лучше помереть, чем опуститься до такого!
Постельных презирали даже сами рабы. Одно дело биться на арене, работать в шахтах или на рудниках, но стать чьей-то
«Тише, Лаш. Успокойся. Он наверняка просто хотел позлить тебя и сбить с толку, – подумал про себя. – Не стоит паниковать раньше времени. Нужно еще найти Надлис».
Сейчас наилучшим решением было сделать, что велено. Лаш осмотрелся. Над очагом у дальней стены висело ведро с водой. Чуть ближе к центру примостилась небольшая, наполненная до краев деревянная ванна, рядом еще одно ведро с водой и черпаком. На табурете увидел кусок мыла и отрез чистой ткани, а на скамье слева лежала одежда и обувь: широкие штаны из грубого льна, рубаха и кожаные башмаки.
Разозлить бугаев за дверью не хотелось, и Лаш постарался помыться как можно быстрее. Но даже в спешке не мог не млеть от удовольствия, соскребая с себя пот, грязь и кровь. Больше всего хотелось расплести ненавистные мелкие косички и нормально промыть волосы. Увы, на это ушло бы слишком много времени, поэтому пришлось оставить как есть.
Воин с серьгой вошел, когда Лаш заканчивал одеваться. Неоднозначно хмыкнув, вновь пристегнул к ошейнику цепь и повел его обратно в дом.
– Видал, как вчера Падальщице досталось? – спросил по пути один воин другого.
– А то как же, – кивнул второй.
Лаш навострил уши.
– Парни, что Стемгала страховали, когда он за ней вернулся, говорят, она всех одержимых до единого упокоила и духов изгнала. Разве это возможно?
– Лучше скажи, как возможно, что еще вчера вечером она подыхала от жутких ран, а сегодня утром вернулась после ночной прогулки со Стемгалом целая и невредимая. Куда он ее возил?
– Да черт его знает. Нам в это нос совать точно не стоит. У меня от нее и ее кузена и без того мороз по коже. Жуткие ребята.
– И не говори. К тому же, помилуй нас Пустота, если они осерчают и уйдут из Плерфаста. Недолго тогда мы все проживем.
– Вот-вот. Так что порадуемся. Не померла она, и славненько. Этого ей отведем. – Воин с серьгой кивнул на Лаша. – Глядишь еще и подобреет баба, если раб стараться будет. Он без всей этой мазни на лице вон какой милашка, оказывается. Девки таких любят.
Оба заржали, а Лаша передернуло. Он с трудом заставил себя смолчать. Понятия не имел, что и думать после услышанного. Разве мог человек быть при смерти и исцелиться за одну ночь? А если эта девушка и правда столь сильна, то каковы у Лаша шансы выжить, если он откажется потакать ее прихотям?
Шанс узнать, чем грозит непослушание Падальщице, представился совсем скоро, когда его отвели в одну из спален на втором этаже дома. Дом, кстати, оказался весьма внушительных размеров. Двухэтажный, обставленный со вкусом, но не слишком дорого. На первом этаже все помещения, как понял Лаш, отдали воинам, на втором расположились господа и те, кто повыше рангом.
Воин с серьгой оставил Лаша одного посреди небольшой, но уютной спальни, прежде сняв с него цепь. Здесь не было ничего лишнего: кровать, письменный стол, кресло, софа, камин да сундук. На стене напротив кровати висело зеркало в прямоугольной деревянной оправе. Лаш настороженно огляделся и неуверенно подошел к нему.