Ш из Б 2
Шрифт:
Ничего живого.
И лишь штурмовики проносятся низко-низко над позициями на бреющем, оглашая окрестности ревом моторов.
В стороне мелькает шоссе. Время от времени оно прячется, скрывается в низинах, но вскоре опять появляется и устремляется на север, на Обоянь. Серое от пыли, изрытое многочисленными оспинами воронок, оно наполнено лавиной фашистской техники, прущей с юга. Танки, автомашины, конные повозки, колонны пехоты — вся эта враждебная масса прет навстречу советским войскам, чтобы схлестнуться в смертельной схватке.
— Приготовиться
Фашисты, заметив приближающиеся советские штурмовики, забеспокоились. Угловатые серые коробки начали сползать с шоссе, устремляясь в степь и активно маневрируя. Потревоженная пыль с обочин взметнулась вверх, ухудшая и без того слабую видимость.
Дивин совершенно машинально подумал о том, как сейчас, должно быть, тяжело его товарищам. Экспат-то находился в заведомо выигрышном положении, благодаря своему феноменальному зрению, позволявшему фильтровать картинку, приближать детали и безошибочно прицеливаться.
Навстречу «илам» протянулись цветные бусы эрликоновских трасс — это немецкие зенитчики открыли огонь. Но практически сразу вдруг замолчали.
— «Маленькие», не спите, рядом «мессеры»! — крикнул экспат, мгновенно поняв причину такого странного поведения гитлеровских артиллеристов. — Стрелки, усилить наблюдение!
Солнце светило в левый бок кабины экспата. И именно с этой стороны, из сверкающего диска вдруг вывалились четыре «худых». Еще два пытались подкрасться, идя над самой землей. Пытаться атаковать в этой ситуации наземные цели было бы форменным безумием, поэтому Дивин рванул ручку на себя, уходя вверх, под защиту своих истребителей. Остальные «ильюшины» послушно потянули вслед за лидером.
— Гляди за хвостом, Андрей!
— Понял, — отозвался стрелок. Огня он пока не открывал, выжидая, когда расстояние до противника уменьшится, и можно будет врезать наверняка.
Наверху оказалось не лучше. «Яки» крутились юлой, атакуя свору «мессеров», изо всех сил пытались отогнать их от штурмовиков. Клубок преследующих друг друга самолетов то и дело пронзали блеклые, почти незаметные в солнечных лучах пушечные и пулеметные трассы.
Пара Ме-109 упала откуда-то сверху, рванулась к машине Григория и он, поняв, что никто из истребителей не успеет ему помочь, бросил свой штурмовик в крутое пике. Серая степь стремительно приближалась, в клубах дыма ползали приплюснутые коробки фашистских танков и лейтенант решил, что неплохо было бы все-таки попробовать атаковать их, раз уж представилась возможность.
Дивин выбрал один из танков, взял небольшое упреждение и сбросил пару эрэсов, метя в кормовой отсек. Вверх взметнулись черные султаны разрывов, блеснуло острое пламя, но вражеская машина как ни в чем ни бывало ползла себе дальше.
Промазал!
В ту же секунду над кабиной пронеслась очередь. Басовито загрохотал пулемет стрелка.
— Андрей, как там? — обеспокоенно спросил экспат, выводя машину в горизонтальный полет.
— Норма, — скупо отозвался Пономаренко, — держу их на расстоянии.
—
Но едва лейтенант попытался задрать нос «ильюшина», как снова заметил давешнюю пару «худых», что прятались у самой земли. Справа пронеслись трассы пушечных очередей, оставив после себя дымный след.
— Заразы! — ругнулся Дивин. Он все-таки успел набрать немного высоты косой горкой и вновь свалил машину в пике.
«Мессеры» тотчас разошлись в стороны и понеслись наутек, не желая подставляться под пушки советского штурмовика. Экспат не стал их преследовать, а вновь ударил по бронетехнике.
Густой дым начал заволакивать землю. Несколько танков и грузовиков горели, выбросив траурные красно-черные свечки. Остальные рассредоточились по степи.
Дивин выпустил оставшиеся реактивные снаряды, метя в небольшой затор из автомашин и повозок, образовавшийся на дороге. Внизу сильно рвануло, и самолет подбросило вверх.
— Хорошо вмазал, командир! — ликующе закричал Пономаренко.
Рядом вдруг дождем осыпались обломки самолета. Куски фюзеляжа пронеслись мимо, беспорядочно кувыркаясь, пропали в дыму. Все произошло настолько быстро, что Григорий не успел понять, кого сбили.
— Кого грохнули? — запросил он с тревогой стрелка, но тот почему-то промолчал.
Лейтенант крутанулся, оглядываясь, но разобраться в воздушной карусели оказалось не так-то просто. Единственное, что он сумел рассмотреть точно, Катункин резко, со снижением, уходил на восток и за его машиной тянулся дымный след. Но огня вроде не видно. А значит, все не так плохо. К тому же рядом с ним шла пара краснозвездных «ястребков», прикрывая подбитого собрата.
— «Березы», замыкаем круг! — скомандовал экспат, заметив, что с востока подошла еще одна группа «яков» и немцы торопливо выходят из боя, уносятся восвояси. — Жгите танки.
«Илы» выстроились в привычный боевой порядок и, следом за лейтенантом, начали поочередно клевать гитлеровцев.
— Работайте спокойно, «горбатые»! — Возле штурмовиков появились истребители прикрытия. Они умело закрутили встречный круг над «ильюшиными», прикрывая тех от возможных атак «мессершмитов». Ведущий «яков» заложил глубокий вираж и Григорий увидел за прозрачным колпаком знакомое, сосредоточенное лицо Каменского.
— Вот теперь порядок! — засмеялся Дивин. — Теперь повоюем, как следует.
— А завтра улетаем. — Экспат потер лоб. — Такие дела, Андрюха. В общем, — лейтенант запнулся, потому что горло вдруг перехватил спазм, — спи спокойно, старшина! — закончил он хрипло.
Дивин поправил свалившийся с невысокого земляного холмика букет каких-то невзрачных полевых цветов и поднялся на ноги. Надел фуражку и вскинул руку к виску, отдавая честь. Кинул прощальный взгляд на фанерный столбик, с выжженной надписью и увенчанный пятиугольной жестяной звездой: «Старшина Пономаренко Андрей Викторович. 1922 — 1943», повернулся и побрел на звук моторов.