Шаг за порог

Кащеев Денис Георгиевич

– Вряд ли он приспособлен для людей… и для таких, как я, – проговорила Настя. Тагаев вздрогнул – он всегда остро реагировал на упоминание ею своей новой природы. – Но это даже не главное, – продолжила девушка. – Сеятелям нам тупо нечего предложить взамен.

– Есть что, – покачал головой Тимур. – Трутня.

Она машинально сжалась, ожидая гневной реакции того-что-стоит-за-ней, но хозяин к дерзким словам юноши остался глух.

– Трутень будет только рад, – тут же поняла Настя причину его сдержанности. – Он не боится сеятелей и рассчитывает без труда их одолеть. Да сеятели и сами не рискнут вступить с ним в открытую схватку. Это не беззащитным людям головы отрывать…

–

Что ж… – пробормотал Тагаев, обдумав услышанное. – Наверное, так и есть. В таком случае, я с тобой! – заявил он затем.

– Со мной? – переспросила она.

– С тобой – за сделку с трутнем.

– Я ничем не рискую, – осторожно заметила она. – А ты, если что-то пойдет не так, разделишь мою участь! Оно тебе надо?

– Разделить твою участь? – прищурился Тимур. – Разве я не обещал тебе это еще в Крепости? Как говорится, в болезни и здравии, в печали и радости, в бедности и богатстве… Кстати, ты тут обронила… – запустив руку в карман, он достал оттуда золотое колечко, которое подарил ей когда-то. В прошлой, человеческой жизни.

Кольцо Настя не роняла – то обрело свободу, когда плоть ее пальца разложилась во время пересечения Порога.

– С тех пор многое поменялось… – выдохнула она, не смея второй раз взять золотой ободок из рук юноши.

– Для меня нет, – покачал тот головой, вкладывая колечко в ее ладонь и насильно сжимая на нем Настины пальцы. – Если не хочешь, можешь не носить, но пусть будет у тебя!

Сил у девушки хватило только на то, чтобы коротко кивнуть.

Аккурат в этот момент с очередным идиотским вопросом к ним подошли Олег с Галей, и Тимур слегка отстранился. Как Настя тогда удержалась, чтобы, подобно сеятелю-«медведю», не оторвать Светлову с Измайловой их пустые головы, оставалось только удивляться. Разве что это трутень исподволь ее остановил: потенциальный материал следовало беречь…

В итоге к вечеру вчерашнего дня расклад оказался таков: Настя и Тимур – безоговорочно за сделку, Инна и Артем, вроде как, сомневаются, но готовы рискнуть, считая альтернативу ничем не лучшей, Тинг и Фэн трутню не верят, однако тоже за сделку, причем китаянка желает непременно сама отправиться в злой лес – чтобы лично все контролировать. Олег с Галей поначалу высказались резко против («Меньше монстров – чище воздух!»), но потом все же признали право Насти попытаться воспользоваться ее шансом – возможно, просто поняли, что, так или иначе, остаются в меньшинстве. Чужая, понятно, право голоса не получила.

Никто при этом так и не признался, что готов вызваться добровольцем в будущую касту. Ну и где же те три-четыре кандидата, о которых так уверенно говорил тот-что-стоит-за-ней? Олег и Галя – точно не из их числа. С Тимуром тоже все ясно. Китайцы? Вот это возможно: их азиатская душа – потемки. Но кто еще? Инна, решившая в очередной раз спасти Землю? Рыжий – по каким-то своим соображениям? Настя терялась в догадках.

…На ночлег они остановились на лесной опушке. Часового выставлять не стали: тот-что-стоит-за-ней заверил, что сам предупредит о любой опасности. Да, со вчерашнего вечера, когда вопрос о сделке был, наконец, решен, трутень снова объявился в голове у Насти. Причем, вести себя стал куда тактичнее, чем прежде. Хотя, возможно, это девушке лишь казалось – по сравнению с тем, как он буквально вывернул ее наизнанку у ворот, используя в качестве транслятора для своей речи.

Наскоро перекусив, Тинг и Фэн растянулись на траве и на два голоса захрапели. Отодвинувшись от них подальше, Настя села и замерла, обхватив руками колени. В сон ее нисколько не тянуло: с момента пересечения Порога она вообще мало спала, легко довольствуясь

четырьмя-пятью часами в сутки.

Из темноты появился Тимур. Отложив верный карабин, присел рядом, вполголоса спросил:

– Не спится?

– Монстры не спят, – так же тихо выговорила Настя.

Будет неправдой сказать, что она не ждала его прихода. Еще большей неправдой будет сказать, что знала, чего при этом боялась больше: того, что Тагаев все же не подойдет, или того, что подойдет из одной лишь жалости к уродке. Либо того хуже – гонимый долгом.

– Еще как спят, в медотсеке для них даже специальное снотворное есть! – заявил тем временем юноша.

Настя не ответила, и следующие пара минут прошли в молчании.

– Мы вчера… не договорили, – нарушил, наконец, его Тагаев.

Она без слов показала ему правую руку: в неровном сиянии звезд неуверенно сверкнул изящный золотой ободок. Бережно взяв Настину кисть в свою, Тимур осторожно провел пальцем по металлу кольца – словно проверяя, не привиделось ли оно ему. Затем второй рукой Тимур обнял девушку за плечи, аккуратно, но твердо развернул к себе и, внезапно подавшись вперед, коснулся губами ее губ.

– Я же не человек… Чудовище… Монстр… – сумела выговорить Настя лишь через целую вечность, немыслимым усилием заставив себя немного откинуть голову.

– Только не для меня… – прошептал юноша.

Более она спорить не пыталась – ни с ним, ни с собой. По крайней мере, этой ночью.

29.

Планета Новая Земля, окрестности Крепости Росс, десятый день за Порогом

– Здесь, – проговорила Настя, уверенно указав рукой на основание исполинского ствола-колонны на самом краю бродячего леса, всего каких-то полчаса как остановившегося на дневной отдых.

Это место она смогла бы отыскать и с закрытыми глазами, хотя с момента, когда Настя была здесь в последний раз – с Тимуром, в поисках тела убитого, как они тогда считали, Герой трутня – все здесь сильно изменилось. Тогда бродячий лес только-только пришел сюда с севера, маяча в добрых двадцати пяти километрах от Крепости Росс, теперь же он подступал к ней вплотную, тысячелемешным плугом пройдя по брошенной делянке с так и не вызревшим чудо-злаком, прожевав и без следа проглотив оставленный у ворот вездеход и лишь по непонятному недоразумению побрезговав трактором – полузарытый в землю, тот беспомощно лежал на боку возле запертых ворот.

Брошенную базу московского «Ковчега» отряд миновал накануне, не задержавшись у нее ни на минуту – трутень нещадно гнал путников вперед. На прямой контроль над Настиным телом он, вроде бы, не покушался, но чем ближе становилась цель их похода, тем чаще проявлялся в сознании, ведя себя там вполне по-хозяйски, и временами девушка вовсе переставала понимать, идет она вперед своей волей или всего лишь исполняет приказ господина. Голова ее от этого шла кругом, и в те редкие периоды, когда трутень все же оставлял Настю наедине с самой собой, у нее появлялись ощущения внутренней пустоты и какой-то половинчатости. И тут же зарождалась мысль: а не является ли жестокий кукловод плодом ее воспаленного воображения? Может быть, не было никогда ни укуса, ни Порога – она попросту выдумала их, как и самого всемогущего хозяина? Вот придут они на место, а там – лишь старая яма с обвалившимися краям, вроде той, что нашли пираты в «Острове сокровищ»? Почему-то Насте явственно рисовалась именно яма – вопросом о том, кто и зачем мог бы ее выкопать, если вдруг никакого трутня не было и нет, девушка просто не задавалась.