Шаги в глубину

Цикавый Сергей

— Алекса, твои жизненные показатели стабилизированы, но я рекомендую транспортировку ложемента в медотсек. Дренирование брюшной полости…

Кто это? «Телесфор»?

Я встала. Кажется, в животе и впрямь много крови, ну а на мышцы лучше внимания не обращать. «Маячки» в моем теле завывали, подтверждая сообщения виртуального интеллекта. Витаконтроллер держался, но неуверенно.

И это и впрямь больно. Хорошо, что медотсек рядом.

— Алекса!

Я протерла глаза, и только когда это не помогло, сообразила,

что пелена и кровавый туман внутри.

— Брысь с дороги, Дональд. Не видишь — победитель идет.

Язык ворочался тяжело, но сболтнуть что-нибудь было критически необходимо.

Дверь разошлась, и я вступила в медотсек — здесь все блестело, задвигались приборы, почуяв добычу. Давайте-давайте, я вам задам задачку.

— Алекса, т-ты… У тебя кровь по всему лицу!..

«Это ты, обормот, еще мою селезенку не видел»,— подумала я, отключаясь на столе.

* * *

Я открыла глаза. Над головой меркли рабочие лампы.

— Реставрационные мероприятия успешно завершены, Алекса, — доверительно сообщил голос.

Какой хороший голос! Осталось вспомнить, где я. Госпиталь инквизиционной службы? Медотсек «Тиморифора»? Нет, не пойдет: Алого больше нет, значит, я на «Телесфоре», и накануне ушла от такого врага, от которого еще никто не уходил. Ну, этот Дональд, конечно, уходил, но не из таких обалденных обстоятельств.

Память пощелкала звеньями и послушно свернулась, а я тем временем ощупывала результаты «реставрационных мероприятий»: лицо еще скользкое после гелевой обработки сосудов, во рту торчит какая-то дрянь — наверняка зонд. Тело… Телу, черт возьми, холодно, потому что проклятый коллоид, по-моему, везде.

Я села, и тут больничное оборудование додумалось наконец помыть болящую.

— Э, а ну, пошли вон, — приказала я патрубкам, и они втянулись в операционное кольцо, а само кольцо пошло по направляющим к изголовью. Во всем теле плясали веселые искорки после реактивации нервных окончаний, тревожные «маячки» молчали, витаконтроллер был удовлетворен состоянием хозяйки, и вообще — все удалось, как всегда.

На случай, если кому вдруг интересно, меня пересобирали по кусочкам три раза, и жалкие сорок «жэ» — не в счет. Это так, по мелочи, по краешку.

Я завернулась в выданную мне оборудованием простыню, задумалась было, где мой скафандр, и решила для начала помыться. Пол оказался теплым, и я прониклась к «Телесфору» самой искренней любовью. Вот что значит хороший реактор: можно не экономить даже на мелочах, и это после рывка, прыжка и интенсивной терапии, на которую энергии ухнуло караул сколько.

Я как раз обнаружила дверь в медицинский душ, когда комм-линк ожил.

— А-алекса?

— Привет. Я иду в душ, переключись туда, если настроен поболтать.

Я-то сама именно что настроена — не иначе, кибер-медики серьезно

обкололи. Но это все ерунда. После такой победы можно и снизойти. После такого поболтать хочется, и это очень, очень скверная особенность сингла: полное одиночество после боя. Вот так и влюбляются в виртуальные интеллекты кораблей, устраивают им синтезированные тела и бегают потом по полжизни от ликвидаторов Комитета этики.

В душе я сразу обнаружила регулятор, выслушала негодование от мединтерфейса и поставила температуру на максимум. Жить — это вообще не очень здоровое занятие.

— Так что скажешь, Дональд? — поинтересовалась я, зажмурившись под струями воды.

В комм-линке прокашлялись.

— Н-ну, что скажу. Сп-пасибо…

И снова — только шипение струй, плеск и гудящая кровь в ушах. Стенки крохотной кабины окутывал пар.

— Да на здоровье. Если ты не помнишь, то я и сама на «Телесфоре», так что ради себя тоже старалась. И что за нездоровая тишина? Ты камеру наблюдения включил? — спросила я.

— Н-ничего подобного!

Я хмыкнула.

— «Телесфор»?

— Да, Алекса.

— Камера в душе включена?

— Нет, Алекса.

«Ну и дурак».

— Молодец, — сказала я вслух. — Где мы находимся?

— Пятый сектор, внешние п-пределы аграрного мира G78, — сказал Дональд подозрительно ровно. Обиделся, не иначе. — М-местное название — Халона.

Я пошевелила пальцами на ногах. Я озадаченно потерла шею и уперлась лбом в стенку — все же душ непомерно расслабляет: карта сектора упорно не хотела вставать перед глазами.

— И что мы здесь забыли? Ты что, прыгал, пока я была в отключке?

— Ну да. Мы тут п-по делу.

Как-то все интересно оборачивается, забавно, я бы сказала. Дел у него всего два: или бомбу сдать на руки заказчику, или лекарство для его немертвой красавицы достать. Оба одинаково плохи для такой дыры, как Халона, — здесь редкий спектр солнца, в котором растет фиолет, куча пузатых купеческих транспортов, биржи, мелкие наемные конторы.

Было бы круто начать карьеру беглеца-инквизитора где-то здесь, потому что такие миры не любят преступники, а значит — элита поисковиков тоже. Черный трибунал сюда точно не забредет даже по ошибке, так что можно успеть выстроить неплохое разбойно-торговое дело.

Я потянулась, разминая в обжигающих потоках восстановленное тело. Это волшебный душ, классные мысли, но пора завязывать.

— Алекса, т-ты в порядке?

— Да что мне сделается, — сказала я, протягивая руку за полотенцем. — Так какое дело? Ты же помнишь, что у нас нет никаких секретов?

— Я-то п-помню, — буркнул комм-линк. — А вот ты са-сама как?

Во-первых, он снова соскочил с темы, а во-вторых, я и впрямь ничего не рассказала. Обстоятельства — обстоятельствами, но слово держать надо.