Шах и мат
Шрифт:
Сделав пару глотков, достаточных для того, чтобы смочить губы и утолить жажду, он ополоснул оставшейся водой лицо, промыв все еще болевшие глаза.
Утершись рукавом изрядно потрепавшегося и изорванного комка, Архангельский наконец смог разглядеть статного человека, одетого в камуфляж песочной расцветки, не имевший каких-либо опознавательных знаков. Лицо с правильными чертами обрамляла легкая щетина, орлиный нос был аккуратно посажен между подвижными серыми глазами, взгляд которых пронизывал насквозь, словно рентген.
Питерс сидел за столом, сложив
– Я полагал, что наш диалог пройдет, как бы это сказать, – Питерс призадумался, подбирая слова, а Архангельский в это время внутренне напрягся, – в доверительной атмосфере. Но вы наглым образом испытываете мое терпение. Оно велико, однако все же не бесконечно. Если вы продолжите упираться, я буду вынужден применить нецивилизованные методы. Или все может быть наоборот.
– Я – старший сержант Архангельский Михаил Александрович, специалист-переводчик, командир отделения роты переводчиков 180-го мотострелкового полка Вооруженных сил СССР.
Питерс широко улыбнулся.
– Ну, вот видишь, Миша, – весело сказал он, – думаю, мы с тобой подружимся.
Архангельского передернуло. Однако виду он не подал.
– Расскажешь мне все, что я хочу знать, – продолжил он, – и я помогу тебе выбраться отсюда.
– Это как? – спросил Архангельский.
Питерс выждал секундную паузу, расцепил руки и чуть придвинулся к Михаилу.
– Очень просто, – прошептал он. – Ты встанешь и выйдешь отсюда. До ближайшей заставы русских около пяти километров на северо-восток…
Мозг Архангельского заработал, впитывая, словно губка, поступившую от Питерса информацию.
«…небольшая застава…»
«Застава!»
Перед глазами всплывала карта местности, которую он неделями изучал, прежде чем отправился на задание, и знал как свои пять пальцев. Сейчас основная цель – установить свое местоположение, а для этого необходимо разговорить американца.
– Хорошо, – произнес Архангельский. – Что вы хотите знать?
На секунду лицо Питерса выразило искреннее удивление, а затем снова стало нейтрально-добродушным.
– Где располагается твоя часть?
– Есть карта? – машинально спросил Архангельский.
Питерс махнул охраннику около двери. Тот достал из правого нагрудного кармана сложенную в несколько раз карту и протянул Питерсу.
– Вот здесь, – не задумываясь, показал Архангельский, ткнув в район населенного пункта, обозначенного на карте как «Джава», – разведчики ГРУ и рота военных переводчиков.
– Какова численность? – Лицо Питерса сделалось серьезным.
– Дайте подумать, – протянул Архангельский.
«Охранник чуть отступил от двери, – параллельно просчитывал он обстановку, – до пистолета не дотянусь, положит сразу. Надо как-то их отвлечь, выиграть время».
– Рота переводчиков – это около ста человек, разведчики ГРУ – четыре взвода, это еще около сотни. Регулярные войска – полк. Мотострелки.
Питерс молчал.
– It seems that the Russian speaking the truth, – раздался еле слышимый металлический голос, прерываемый легким скрежетом и пощелкиваниями, – in any case, the approximate largest cluster of Russian troops show satellites [9] .
9
Похоже,
Питерс записывал разговор и передавал его по какому-то устройству, схожему с рацией, только значительно меньших размеров.
– Я все равно не доверяю этому русскому, – на смеси фарси и дари ответил Питерс.
– Piters, now is not the main thing. – Голос в устройстве едва различался, и лишь обостренный от долгого нахождения в подвале слух позволил Архангельскому разобрать то, что говорилось. – We received desirable us information. Also, now more essential is to perform another task. What about the Arab? [10]
10
Питерс, сейчас не это главное. Мы получили интересующую нас информацию. К тому же сейчас более существенным является выполнение другой задачи. Как обстоят дела с Арабом? (англ.)
– Я понял вас, сэр, – как и прежде, на смеси двух языков ответил Питерс.
Все сказанное отпечаталось в голове Архангельского, как на магнитной ленте. Похоже, американец даже не подозревал, что старший сержант прекрасно владеет не только английским, но и языками, на которых изъясняются афганские племена.
– Что ж, Миша, – добродушно улыбнувшись, вновь обратился Питерс к Архангельскому, – ты оказал мне большую услугу.
Тот усмехнулся в ответ:
– Хорошо, теперь я могу уйти?
Питерс указал в сторону двери.
– Как я тебе и обещал, ты можешь уйти.
Архангельский с трудом поднялся.
«Ведь не отпустит!»
– Последний вопрос, – произнес в спину Архангельскому Питерс, когда тот проделал половину пути к двери. – Зачем русским в войне с афганцами переводчики с английского.
«Переводчики с английского» – фраза обожгла разум Архангельского, как удар хлыста обжигает хрупкую человеческую плоть, оставляя на теле вечные шрамы как напоминание о допущенных промахах и ошибках.
«Зачем?» – так спросил американец.
Архангельский понял, что этот вопрос он сознательно приберег напоследок устроенного и разыгранного как по нотам спектакля. Питерс знал все с самого начала: кто такой Архангельский, когда и по какому маршруту выдвинулся его отряд, поставленные перед ним боевые задачи. Он просто лениво играл с ним, разбавляя уже порядком приевшуюся и наскучившую жизнь в этой жаркой стране, где у США, имелись национальные интересы. Забавлялся как кошка с мышкой, перед тем как убить.