Шаманы крови и костей
Шрифт:
Арэн и раньше слышал, как воины шепчутся между собой, вспоминают какую-то пророчицу, которая обещает благо всем, кто примет ее слово о Первом боге, пустит в сердце новую веру и отринет старых богов. На всякий случай Арэн приказал служителям несколько раз на дню ходить между воинов и напоминать им про богов. В смутное время даже те, кто крепок умом отчаивались, и доверялись шарлатанам. Но из того, что видел дасириец, пророчица была не просто обманщицей, но еще и садисткой. И, что донимало Арэна больше всего, имела над людьми какую-то непостижимую власть. Скорее всего, дело не обошлось без магии. А слова
– Позови разведчиков, сам хочу с ними говорить.
Они явились вскоре. Рассказ их был короток. Пророчицу видели из-далека, и подтвердили, что вокруг нее всегда тройка здоровых лбов, в рост и вширь впору медведям. В лагере насчитали около трех десятков людей, и десяток детворы в клетках. Один из разведчиков скрипел зубами, вспоминая, как малышня просила есть, но рядом всегда оказывался кто-то из взрослых и стегал их плеткой, чтоб замолкли.
– Чем они там занимаются? Отчего стоят на одном месте?
– Камни отовсюду таскают, серебряные и золотые побрякушки, и железо всякое, какое найдут, - сказал один.
– И лес рубят, костры жгут под котлами, только запаха стряпни нет, - добавил второй.
– И молот будто бы гремит.
Железо, дерево, костры. Молот.
– Плавят должно быть, - догадался дасириец.
– Оружие или брони.
– Зачем мечи плавить и брони, господин?
– Капитан покачал головой, прищелкнул языком.
– Затем, чтобы сделать из того железа что-то другое, - пояснил Арэн.
– Оружие и доспехи им не нужны, не воюют они. Но железо на что-то надобно.
– Что делать-то, господин?
– спросил капитан.
Арэн мысленно проклял свою злую судьбу. Сейчас каждый воин был на счету, нечего и думать, чтобы рисковать жизнями почем зря. А с другой стороны - кто знает, подарит ли Леди Удача еще один шанс расправиться с пророчицей-убийцей. Может, именно ему по судьбе убить ее сейчас, и избавить дасирийские земли от еще одного поветрия, имя которому - Первый бог. Да и что воинам сказать, когда слух пойдет, что их военачальник дал детей погубить.
– Капитан, ты за главного в лагере остаешься. Следи, чтобы воины хмель не раздобыли, а не то за каждого пьяного получишь кнута, - наказал дасириец.
– Один со мной поедет, - сказал разведчикам, - дорогу покажет. Возьму с собой десятерых, чтоб шуму поменьше.
Не минуло четверти часа, как воины, которых Арэн выбрал сам, сидели в седлах. Был среди них и драконоезд Синна. Сидя верхом на тяжелой верховой лошади, он казался невозмутимым. От меча он отказался, не взяли и топор. Из всего оружия по душе ему пришлась цепь, увенчанная железным шаром размером с голову младенца, колючум от граненых шипов. Он лихо намотал цепь на руку, повертел в воздухе шаром, да так ловко, что только слепой бы не понял - обращаться с нею воин обучен. Впрочем, драконоезд тут же сказал, что шар слишком велик, а весит меньше положенного. Воины Арэна недовольно заворчали, но дасириец громко, с бранью пополам, отбил у них охоту трепать языком.
Первым ехал разведчик. Путь шел через поле, а дальше заходил в песчаные холмы, серые, точно спины уснувших
– Женщин убивать - слава слабого воина, - нарушил свое молчание драконоезд.
– Эта женщина велит убивать детей и приказывает людям убивать друг друга, - ответил Арэн, и поздно понял, что слова прозвучали слишком резко. Покосился на чужестранца - не принял ли тот на своей счет? Мыслей заискивать перед чужестранцем не было, но скрещиватьмечи не хотелось. Но нет, Синна даже не повернулся на него.
– Все равно, - стоял он на своем. Спокойно, не спора ради, но чтоб дать понять - против пророчицы не выйдет.
– Наши женщины не садятся на ханри, они родят детей и заготавливают еду до времен засухи. Такое женское предназначением, нет иного.
Арэн пожал плечами, и не удержался от вопроса.
– Правду говорят, что вы на драконах ездите?
Синна ответил ему таким насмешливым взглядом, что дасириец дал себе зарок больше не давать воли любопытству.
– Драконы сгинули. Их времена ушли, как и обрушились те земли, что за Краем. А ездим мы на ханри. Среди ан-салла ходит легенда, что первый ханри родился от пролитой на песок крови дракона В чем-то ты прав, чужестранец. Как и те, которые называют нас Народом дракона.
– Молва идет, что Иджалом правит дракон, золотой, как солнце, - встрял кто-то из воинов.
Синна отвечать не стал.
– Лошадь - плохо, - сказал он чуть погодя, когда дорога между холмами разошлась вширь настолько, что по ней могли ехать по трое всадников сразу. Арэн не сразу догадался, что они вышли на торговый тракт, который соединял побережье на востоке Дасирийской империи с ее столицей.
– Почему плохо?
– спросил он, недоверчиво осматриваясь по сторонам. Здесь всадники были как на ладони, неужели разведчики сбились с пути?
– Слабые ноги, слабые кости. Пугаются своей тени.
– Человек слабее лошади, но войны выигрывают люди, а не животные, - пожал плечами Арэн.
Их разговор прервала заминка. Разведчик, будто почувствовав волнение дасирийца, вернулся и сказал, что лагерь уже недалеко. Он вопросительно дожидался приказов Арэна, но дасириец так и не придумал, как поступить с пророчицей и теми, кто принял ее кровавую веру.
– Нападать на них открыто - опасно, - рассуждал дасириец.
– Кто знает, каким харстовым дерьмом она забила их головы, может, кинутся детей убивать сперепугу. Если собирают железо по всей округе, значит, мечей у них должно быть достаточно, чтобы дать отпор.
– Это вряд ли, господин, - отозвался разведчик.
– Те, которых мы видали, в лохмотьях были, на воинов совсем не похожи.
– Знавал я одну бабу бордельную, - заговор кто-то из воинов,- вся сухая да тощая была, того и гляди сдохнет под тобой. Как-то по-пьяному позабыл я, что ветер в карманах. Так она, оглашенная, рожу мне до костей расцарапала. Все они свиду хилые, пока нет для них интереса.
– Верно, - согласился Арэн.
– Мало ли кто за ней увязался, а что одежда драная - так на это нечего кивать. Поедем по двое, я в первой паре. Без моего приказания ничего не делать, сидеть молча и носов не высовывать.