Шанс для дознавателя
Шрифт:
Интересный разговор приходится прервать — дилижанс останавливается перед серым трехэтажным домом с очень скромной и практически незаметной вывеской.
Это дорогая гостиница. Очень — констатирую я, разглядывая обманчиво-скромный холл с простоватыми на вид диванчиками. Я знаю эту фирму — кажется, именно с ней заключен контракт на обустройство личных рабочих зон кардинала.
— Угловой люкс на третьем этаже, — невзрачный клерк, запакованный в серый сюртук, протягивает нам по странной на вид карточке. Я послушно тянусь к сумке за удостоверением, но служащий непреклонно качает головой, — у нас действует
“И, кажется, четкая система рекомендаций” — добавляю я про себя, глядя, как Риндан забирает свою карточку и, подхватив наши сумки, направляется к лестнице.
Поднимаясь по ступеням, я тщетно пытаюсь игнорировать вертящиеся в голове мысли. Поездка вышла Максвеллу в копеечку — и я сомневаюсь, что он мог себе такое позволить на жалованье инквизитора. Но мужчину, кажется, не беспокоят финансовые вопросы — он как ни в чем не бывало шествует по короткому коридору и, добравшись до необходимой двери, прикладывает карточку к замку. Щелчок — и створка послушно распахивается, открывая нашему взору наше же пристанище на ближайшие два дня.
Номер роскошен — об этом свидетельствует все: и простая на вид мебель, и широкая кровать, застеленная покрывалом из вионнского королевского шелка, и стены, вручную расписанные почти незаметными узорами.
Максвелл тем временем чувствует себя, как рыба в воде. Помогает снять мне шубку, вешает в шкаф свое пальто и, сбросив сапоги в небольшой прихожей, тянет меня внутрь.
— Я закажу обед.
Часы обнаруживаются на каминной полке. Короткая стрелка тянется к двойке — а значит, в дороге мы провели немного больше времени, чем следовало.
— Как себя чувствуешь? — поворачивается ко мне инквизитор, уже держа у уха трубку магического передатчика.
— Вроде неплохо, — я прислушиваюсь к себе. И вправду: живот уже не болит — так, тянет, да и то, если обратить внимание. Поэтому на подобные пустяки уже не обращаю внимания — пересекаю комнату и с любопытством выглядываю наружу.
Окна комнаты выходят сразу на две стороны — и сейчас перед моими глазами темный провал узкого переулка, едва подсвеченного фонарями. Но все меняется, стоит мне поднять глаза выше — через улицу располагается каток. Прозрачная низкая ограда, украшенная яркими огнями, манит присоединиться к людскому круговороту на льду. Небольшое праздничное древо, расположенное по центру катка, огорожено забором повыше — явно от излишнего человеческого любопытства и шаловливых рук.
— Что так привлекло твое внимание? — Риндан подходит почти неслышно. Я чувствую мягкость рук на своих плечах и теплое дыхание, согревающее затылок. Инквизитор стоит сзади, совсем близко, но не прижимаясь — и эта незавершенная близость настолько возбуждает, что…
Я не успеваю додумать — нежно проведя ладонями по плечам, Максвелл поднимается выше — к тугому узлу волос на затылке.
— Скрывать такую красоту — преступление, — шепчет мужчина, а тем временем его пальцы ловко избавляют меня от нескольких шпилек. Волосы тяжелой волной падают на плечи и я едва не мурлычу, чувствуя, как Риндан прочесывает их пальцами.
Мы стоим так, кажется, вечность, пока стук в дверь не прерывает эту идиллию. Пожилая женщина в сером фартуке и с тележкой, оказавшаяся за дверью, с непередаваемой сноровкой сервирует стол к обеду. Глядя на её
— Вам нужны мои услуги? — голос женщины тих и вежлив.
Но инквизитор неумолимо качает головой и, закрыв за прислугой дверь, сам подвигает мне стул и занимает место напротив.
Некоторое время мы просто едим. Я без особой спешки наслаждаюсь восхитительным отварным языком и непонятным салатом с зернами кукурузы, Риндан же отдает предпочтение жареному стейку с картофельным пюре. Мой, такой же, ждет своей очереди, но сегодня мне мяса не хочется. Отпивая из стакана сок, я кошусь в окно, пытаясь нащупать тему для начала разговора. Но этого не требуется — инквизитор начинает первым:
— Предлагаю пару часов отдохнуть. Ярмарка открывается к шести.
— Я за, — улыбаюсь, — тем более, тебе все-таки нужно ещё поспать.
— И то верно, — опустевшая тарелка инквизитора отодвигается вбок, а сам он вопросительно глядит на меня, — ты мало ешь.
— Не хочется, — отговариваюсь я, не афишируя истинную причину: в подобных роскошных условиях я оказалась впервые и это здорово меня смущает, — налей ещё сока, пожалуйста.
И Риндан послушно заполняет мой стакан густой красной жидкостью, а затем — подкладывает в тарелку ещё ломтик ветчины.
— И все же я настаиваю.
Когда мы наконец выходим, уже смеркается окончательно. Стоя на ступеньках, я наблюдаю, как Максвелл разговаривает с извозчиком. На этот раз экипаж обычный — и, увидев это, я, признаться, испытываю облегчение. Наконец диалог окончен — и инквизитор приглашающе распахивает дверцу.
— Центр перекрыли. В объезд почти полчаса, — ворчливо замечает он, закрывая за собой дверь.
Я лишь улыбаюсь. Атмосфера праздника, заключенная в эту маленькую деревушку населением в несколько сот человек, поражает. Я знаю, что Нойремштир живет только праздниками, но до сих пор не могу поверить в то, что я здесь.
— Я думала, из Лаержа до весны не выеду, — делюсь насущным, сквозь ресницы глядя на инквизитора.
— Я тоже домосед, — охотно поддерживает он.
— Ты? С твоими разъездами по стране?
— Именно. И поэтому люблю встречать День Отца в родном доме. Хоть какое-то подобие стабильности.
Риндан молчит несколько мгновений, но затем все же добавляет:
— И не такая уж она и разъездная, как может показаться.
Я киваю, уже понимая, что моя тонкая попытка выяснить хоть что-то из его прошлого канула в молоко. И инквизитор чувствует обострившуюся обстановку, потому что бросает на меня внимательный взгляд и, будто поддерживая светскую беседу, поднимает новую тему.
— Какие планы после возвращения?
— У меня дежурство перед визитом к сестре. И ещё к Тревору не мешало бы заехать.
Да, зря сказала. Воздух между нами сгущается так, что, поднеси спичку — вспыхнет ярким пламенем. Риндан, прищурившись, не сводит с меня глаз, а я… понимаю, что надо объяснять.
— Нужно обновить противозачаточное заклинание.
Этого достаточно. Максвелл кивает, а я украдкой выдыхаю, чувствуя, как тает напряжение.
— И часто обновлять приходится?
— Каждый месяц, — виновато улыбаюсь, — пока что долгосрочного для женщин не придумали. Да и это… не в радость.