Шарада

Доун Нирай

И я знаю, что он прячется. Не хочет, чтобы я видела его, когда он произносит такие слова. Не может находиться так близко. А что я? Я отпускаю. Наконец, из моего глаза ска-тывается слеза. Я смахиваю ее и засыпаю.

Глава 23

Кольт

Я сижу на пассажирском сиденье в машине Шайен и вожусь со стерео. С момента па-нихиды ее мамы сегодня мы видимся впервые, и я, правда, очень надеюсь, что у нас не будет всех этих разборок, которые так любят устраивать девушки. Да, она осталась, и да, у нас

не было секса. Мы оба знали, что произошло… или что ничего не произошло. Конец.

— У тебя дерьмовая музыка, — говорю я ей. Когда я обращаюсь к радио, знаете, мои возможности ограничены.

Она пожимает плечами.

— Я не так уж увлекаюсь музыкой.

Меня это удивляет.

— Ты же танцуешь.

— Да, и я слушаю музыку для танцев. Когда звучит музыка, я думаю о своем теле и том, как двигаться, и она вызывает у меня желание что-то делать, а не просто сидеть.

Я гляжу на нее и улыбаюсь.

— Я тоже думаю о твоем теле и том, как оно двигается.

Она мельком смотрит на меня.

— Я из тех, о ком невозможно такое не думать.

Я смеюсь, потому что это правда, и она, возможно, единственная женщина, которую я знаю, у кого хватает смелости такое говорить.

— Или прикасаться. — Я тянусь к ней и скольжу рукой по ее ноге. К сожалению, на ней джинсы, но я позволяю своей руке подняться выше.

— Ты меня отвлекаешь.

— На это и рассчитано.

Я никогда не думал, что буду так с ней шутить. Я ни с кем так не шутил, но просто как бы ни было трудно не думать о ее теле, так же трудно не наслаждаться ею. Да, она меня бе-сит, но от этого все становится лучше.

Мы уже почти приехали на вечеринку, и прошло всего несколько дней с похорон ее матери, поэтому я спрашиваю:

— Ты уверена, что хочешь пойти на вечеринку?

Она снова смотрит на меня. Мне видно ее не очень хорошо, потому что темно, но я знаю, что ее взгляд прикован ко мне.

— Можно подумать, Кольт, что ты милый парень.

Ее комментарий немного меня раздражает. Не потому что я действительно милый парень, а потому что она все время переводит стрелки на меня. За последнее время на нее многое свалилось. Я видел, как она ломается, и знаю, что ей не так хорошо, как она хочет заставить думать остальных. Или, может, не так хорошо, как она думает.

Но, черт возьми. Для этого я и нужен. Для отвлечения. Вмешавшись во все это, теперь я знаю, но не понимаю, почему у меня с этим проблемы. Наверно, потому что мы в одной лодке.

— Мы оба знаем, что я не милый парень. И оба знаем, что в твоей голове тоже дерьма хватает. Вот почему я спрашиваю. Если не хочешь отвечать, так и скажи. А не играй со мной.

— Я не хочу отвечать. — На несколько минут мы замолкаем. Я чувствую себя еще бо-лее злым, чем имею на это права. Наконец, она говорит: — Это тяжело. Я пытаюсь справить-ся. Отвлечение помогает. Веселье помогает. Ты… помогаешь. — Как мне кажется, послед-нюю часть ей не хотелось говорить.

Хотел ли я это услышать? Не знаю.

— Хорошо.

— Как твоя мама?

Черт. И зачем я все это начал? Мне просто не наплевать

на нее, а не то, что сейчас я не могу ей ответить.

— Так же… как еще? Двигаться некуда, только вниз.

— Ты никогда…

— Ты же видела ее, Шай. Надежды нет. Она прекратила лечение. Подключен хоспис. Мы оба знаем, что произойдет. — Слова даются с болью. Мне хочется закрыть рот. Запереть их внутри, но это ничего не изменит.

Теперь ее рука ложится на мою ногу.

— Так… сегодня вечером… Когда мы приедем домой… Ты хочешь? — В ее голосе зву-чит смех.

— Черт возьми, да, хочу.

Мы подъезжаем к дому, где проходит вечеринка. Он стоит далеко от дороги, на част-ной территории, и я вижу позади него уже разведенный костер.

Я уже готов открыть дверь, как Шай спрашивает:

— Что происходит между тобой и Грегори?

Я включаю внутреннее освещение.

— Он придурок?

— Хорошая попытка.

Я пожимаю плечами.

— В основном дело в этом. Я чертовски ненавижу таких парней, как он. Он считает, что ему все, что угодно, может сойти с рук. Нас не было одну ночь, и мы застали его с ка-ким — то парнем. Это все дела братства, но этот парень в штаны наложил, так он испугался. Он со своими друзьями заставил его влезть внутрь и кое-что украсть. Они ему угрожали. Мы надрали ему задницу. Ему не понравилось, когда ему надрали задницу, а мне — да.

Когда наши глаза встретились, у нее был взгляд той потерянной девчонки. Нет, не потерянной, а говорящий, что она думает обо всем, о чем обычно не думают женщины, гля-дя на меня.

— Не делай этого. Ничего серьезного, — говорю я.

Она широко улыбается. Нагло, что говорит о том, что мне не понравится то, что она скажет.

— Не волнуйся, Кольт. Я никому не скажу, что на самом деле ты довольно благород-ный.

Она вылезает из машины и захлопывает дверцу, не давая мне выбора, как только по-следовать за ней.

* * *

Мы сидим вокруг большого костра с пивом в руках. Здесь около сорока человек. Еще больше — в доме. Никого из симпатичных парней Шайен нет, поэтому это скорее посидел-ки, чем вечеринка братства в кампусе.

Она сидит у меня на коленях, я рукой обнимаю ее за талию. Напротив меня — Адриан с какой-то девчонкой, которую он подцепил на этой неделе. Он продолжает бросать на меня такой же взгляд, как тогда ночью на кухне. Как будто он знает или чувствует, что здесь про-исходит что-то еще.

— Заткнись, — говорю я, когда он подмигивает мне.

— Что? — спрашивает Шайен.

— Ничего. — Я нежно прикусываю ее плечо вместо того, чтобы играть в игру Адриана.

— Ах, так ты новая изюминка этой недели. Он хорош, не правда ли?

Я поднимаю взгляд и вижу Деену, стоящую напротив нас. Мне правда не хотелось этого делать, и я надеялся, что ее здесь не будет. Я знаю, что она не хочет меня. Она просто хотела спать с кем попало, как и я, но еще я знаю, что она из тех девушек, которые хотят быть на вершине. Которые хотят показать всем, что ей плевать и что для этого она исполь-зует Шайен.