Шаромыжники
Шрифт:
Влад сделал очередной глоток ароматного чая и поставил стакан на старосоветское блюдечко с обколотым краешком:
— Ну вот теперь я тебя и спрашиваю. Вернее сказать, прошу. Очень прошу.
И, кроме того, ты самой сути дела не знаешь. А вот как узнаешь — сам запросишься, да.
— Хм-м? Ну и чего я такого не знаю? Мало ли всяких-разных по ЛондОнам-Вашингтонам поразбежалось? Считать умаешься.
— Например, не знаешь вот этого…
Наклонившись, Газарян поднял с пола синюю картонную коробку наподобие тех, в которых продают дорогую фирменную обувь и, поставив перед Михаилом, быстрым жестом снял крышку.
— Ну, как?
Ничего не отвечая, Скакунов вывалил содержимое
— Так… Газеты. Три штуки, "Московские новости", разрозненные номера за 1808 год. Сохранность неплохая, хотя явно отсыревали, но не слишком сильно. Вот этот синенький рулончик — пятирублёвая ассигнация. Наполеон приказал напечатать поддельные русские деньги и ввёз их к нам какое-то дикое количество. Извини, я не бонист и настоящую от фальшивки отличить не смогу. Но если настоящая, то стоит неплохую сумму. Карандашный набросок какого-то здания… Я такого не вспоминаю, но вот на заднем плане вдалеке явно видна колокольня Ивана Великого. Всегда хотел побывать в Кремле, но как-то не срослось… Разбитая бутылка в пупырчатом пакете…
И что? Это как-то должно открыть мне тайну Золотого Ключика и дверцы из каморки папы Карло?
— Почти, Миша, почти. Папу Карлу не обещаю, но вот дверца имеется, и ключик к ней — тоже. Вот ты мне скажи, только честно: зачем офицеру российской авиации, бывавшему в горячих точках, надевать древний мундир, пошитый на свои кровные, причём за внушительную для офицерского оклада сумму и ездить за сотни километров, чтобы с такими же обмундиренными поиграть в давно прошедшее сражение? Не навоевался в действительности? А так по тебе не скажешь.
— А причём тут это?
— Ты ответь, ответь…
— Да как тебе сказать, Владик… Война — войной и можешь мне поверить: никто её так не ненавидит, как солдаты. Да, там, случается, хватанёшь адреналина так, что из ноздрей лезет, а потом сидишь, руки-ноги трясутся, как у эпилептика. И люди на войне, чем ближе к передовой, тем лучше, как правило: говнецо-то оно обычно держится подалее от фронта, поближе к орденам. Ну, на то оно и непотопляемое. Но это частности. А в общем и целом война такая штука, что лучше бы ну её нафиг! Вот только не бывает так: что ни год, а где-то на шарике да месятся люди, и никуда от этого не деться.
Что же до реконструкции… Тут сложно объяснить. Понимаешь, кроме того, что просто интересно самому знать, что происходило во время прошедших войн, мне хочется прочувствовать, как это всё было. Что называется, на своей шкуре испытать. Вот у тебя на почётном месте Микаэлян висит. Но я и без этого знаю, что историю своего народа ты уважаешь и помнишь. И это хорошо, как бы лично я к дашнакам не относился. Тех дашнаков, которые дрались за свою идею не только словами, но и такими вот маузерами, я лично тоже уважаю, хотя любить и не обязан. А нынешних болтунов, присвоивших себе их имя, укравших знамя — я могу только презирать. Мой предок, по семейной легенде, прослужил царям двадцать пять лет в строю. Брал Париж, Варшаву, за геройство получил солдатский крест. А потом вышел ему абшид, снял он казённый мундир, да и занялся извозом. Женился, хоть и возрастом уже был немолод, детишки пошли, потом внуки — с тех пор Скакуновы и повелись. И вот как-то захотелось мне понять, что это за человек был, какой была его служба, что довелось пережить… Лазил по Сети, общался с народом на исторических площадках, а потом как-то оказалось, что один парень живёт совсем рядом, в двух кварталах от меня буквально. Встретились раз, другой, пообщались… А потом он мне дал поносить солдатский ранец кутузовских времён. Впечатлило… Ну, а потом понеслось! Сперва побывал я в шкуре русского пехотинца,
И ты знаешь: народ в реконструкции всё больше позитивный подбирается. По большому счёту всё равно, чей на тебе мундир: русский, французский или, например, гессенский. Ты всё равно для всех камерад, и они для тебя тоже. Встречаются, конечно, и засранцы, но крайне редко и, как правило, такие не приживаются. Сам знаешь: если кто плюнет на коллектив — Коллектив утрётся. А когда плюнет в ответку — хам потонет.
Вот как-то так…
Влад усмехнулся:
— Так говоришь, в роли предка побывать захотел? Достойно.
А теперь не сочти за труд, переверни эту вот картинку. — он указал на набросок старинного особнячка. — И прочти вслух, что там написано.
Михаил исполнил просьбу:
— Тут написано: "Квартирую здесь, в Китайгороде. Жду встречи и тоскую. Андрей.
1. VIII.1808.
Постскриптум: Не забывайте о пожаре в М.". И три восклицательных знака.
Ну и что из этого следует?
— Рассеянным ты, Миша, стал, и невнимательным. Ещё раз посмотри: ничего странного не замечаешь?
— Хм-м… Да нет, вроде ничего… Надпись тем же карандашом, что и сам рисунок. Ничего необычного.
— Ты так думаешь?
Встав, Влад обошёл стол и, схватив первую попавшуюся газету, положил её рядом с листком.
— А теперь сравни.
— Что сравнить? Это газета, а это — записка…
— Текст сравни, те-екст!!!
Михаил ненадолго замолчал, пробегая глазами газетные строчки, потом уставился на записку некоего Андрея.
— Так, погоди… Чего-то я не понял… Вот тут дата: восемьсот восьмой год. Газета тоже тогдашняя. Тогда с какого перепугу вот здесь — палец Скакунова с силой упёрся в карандашную строчку — послереволюционная орфография? Куда, спрашивается, еры с ятями девались? Вот хоть убей — а не похоже это на подделку! Бумага-то натуральная, веленевая, т не только что из-под станка! Чтобы так рисунок застаривать — много труда и средств положить нужно, и всё псу под хвост из-за неграмотного текста? Та ну, не верю. Идиоты среди фуфлогонов такого уровня давно повывелись.
— Ой, дога-ада!!! — мультяшным голосом пропел олигарх. — И только на третий день плена Зоркий Сокол заметил, что в тюрьме выломана задняя стена!..
Всё дело в том, Миша, что это вот — не просто записка с картинкой. Это письмо. Письмо мне и, как ты сам убедился, из тысяча восемьсот восьмого года. Оно было засургучено в этой вот бутылке и спрятано в заранее обусловленном месте. А остальная макулатура приложена для подтверждения, что написавший действительно жив-здоров и на свободе.
Хочешь верь, Миша, хочешь — не верь, но лучше тебе поверить. У меня действительно есть своя машина времени. Да, тот самый Золотой Ключик от той самой волшебной дверки…
— Да ты гонишь, Колючий!
— Представь себе, нет. Просто я никогда не отрицал для себя возможности существования невероятного. Думаю, ты слыхал, что Французская академия наук когда-то заявила, дескать, камни с неба падать не могут. Вот только Тунгусскому метеориту на мнение учёных было как-то наплевать и он шандарахнулся в тайгу тогда, когда ему понадобилось. И заметь — он не один такой камешек…
Так вот, испытания устройства проходят уже несколько лет по всем правилам. Мы запускали морских свинок, кроликов, собак, даже обезьяну и крокодила. Кстати, последнего, судя по летописям, забросило аж в шестнадцатый век: калибровка "Ключика" тогда была ещё крайне несовершенна.