Шашлык из леопарда
Шрифт:
Брагоевич бросил еще один взгляд на фото, откинулся на спинку бордового кожаного кресла и стал любезно, но вполне искренне - по-славянски - улыбаться.
Она тоже вальяжно откинулась на спинку чуть менее роскошного кресла для посетителей и стала смотреть на Брагоевича. Подумала: одень его сейчас в неопрятную маскировочную форму какой-нибудь неизвестной армии - и готов полевой командир. И спросила:
– Может ли вам быть интересен человек, ко всем прочим достоинствам кандидат медицинских наук, который в свое время развозил медикаменты по Сербской Краине?.. И даже награду получил. Пока я не могу установить, от кого точно.
Мимические
– А вы можете установить, от "кого точно"?
– с ударением на последние слова, спросил он.
– С какой стороны?
– Вы хотите спросить, "с какой стороны" в Сербской Краине мог получить награду русский с фамилией Хохлов?
– уточнила она.
И тут "гайдук" широко рассмеялся, а потом снова предложил ей "кофе на свежем воздухе" и попросил "еще немного поискать", а этот профиль-досье оставить ему.
Ясно было, что выбор сделан. Ну, почти. Процентов на девяносто. Нужна встреча, которую необходимо подготовить. И она ее подготовила.
Она предложила своей жертве тост за "высокую домашнюю кухню", заметив, что скоро даже самые простые рецепты придется передавать от ученика к ученику, из поколения в поколение... типа, как передается буддийское учение. Потому как недалек день, когда весь мир накроют две-три ресторанных сети, какие-нибудь "Мак-суши" - и больше не будет ничего. Все меню всех заведений на свете будет состоять только из готовых полуфабрикатов, предварительно мороженых.
Она попала в "точку". Как он воодушевился! Хапнул шампанское залпом, и ударился в рассуждения о том, что самый страшный глобализм, - конечно же, кулинарный. Вот он любил ездить отдыхать в Испанию. Ради чего? Первым делом, ради кухни! Море и всякие там Гауди - это так было, приложением к хорошему ужину и вину... И вот как пришло евро с Шенгеном, так кухня везде стала "падать", маленькие уютные ресторанчики стали чахнуть, вынуждены были сдаться сетевым поставщикам мороженой дряни, и есть стало в Европе нечего и негде. Зайдешь в таверну, где бывал пару-тройку лет назад, - одно расстройство. Душевное, имеется в виду. Но оно и память куда дольше травит, чем банальное желудочно-кишечное...
Она кивала в ответ. Соглашалась, ничуть не кривя душой. И он в праведном, хотя и умягченном шампанским гневе, закатил один шар, второй - и партия кончилась. Он ненадолго замер, словно недоумевая, что теперь делать, и сказал:
– Так вот получается... Как насчет еще одной?
Она сказала, что ей пора. И еще сказала, что вся надежда на то, что в самой сети появится тайная каста "хранителей", которые смогут оказывать особую, личную протекцию этим маленьким, а с какого-то времени даже подпольным ресторанчикам, будет помогать им так же подпольно, как и договариваться с фермерами, рыбаками, которые теперь вынуждены сдавать свой товар в сеть, а не прямо на кухню... Выработают особую программу - для своих. Все это пока немного фантастично, но вот генетики говорят, что, несмотря на глобализацию и видимое смешение народов, расовых генетических различий - пока еще мелких, почти незаметных различий - становится все больше...
Самое время было оставить его одного. Она сказала, что точки не ставит и попробует взять реванш, когда он примет решение. Любое решение. Он ответил, что у него есть кое-какие мысли и он хотел бы еще раз поговорить с Брагоевичем, теперь уже тет-а-тет, а еще он, возможно, попросит у нее информацию об "ЭйчАй" и о ее восточном
Он пошел провожать ее, не взяв счета. Ясно было, что он еще останется в клубе - покатать шары в одиночку и подумать.
Ясно было и то, что он достаточно куртуазен и не предложит ей проводить ее до дома.
На проспекте он поймал для нее машину и сказал:
– Спасибо, Анна. Приятный вечер.
Погода тоже входила в это резюме.
– Спасибо, Олег, - сказала она, положив левую руку на угол дверцы, а правую подав ему для рукопожатия.
– Я уверена, что вы по-настоящему выиграете, когда следующую партию будете играть в полную силу.
Он улыбнулся, мягко и с грустинкой, также мягко пожал ее руку, а потом дал отмашку.
Она махнула ему через стекло, закрыла глаза и вздохнула с приятным чувством. Хорошо было заканчивать день хорошим человеком. Да! Не каким-нибудь суперуспешным и благополучным топ-менеджером, которого нужно тупо гипнотизировать, убеждая в том, что встроенный в его суперпроцессор можно использовать с большей эффективностью и выгодой в другом суперкомпьютере.
Она знала, какой еще пробный шар катнет Брагоевичу на его "кофейной лоджии"... И верно говорит он, этот балканский директор: на нынешних бизнес-монстров можно охотиться только изнутри.
Сам Олег Хохлов еще пару минут смотрел вслед машине. Уже и габариты канули в потоке красных огоньков... а он все еще чувствовал то легкое недоумение, что возникло, когда он с удовольствием, но как-то машинально закатил последний, довольно сложный шар.
Двойственные чувства - одновременно свободы и безысходности, сытости и опустошенности - владели им. С одной стороны, он в любой момент еще мог сказать "нет", а с другой, осознавал, что точка невозврата уже пройдена и он уже вошел, отчасти повинуясь чужой воле, в зону тяготения массивного "небесного тела", посадка на которое ничего, кроме смутных опасений, не вызывает. Внутренний голос подсказывал, что он и вправду получил предложение, которого ждал. Но с другой стороны...
"В сущности, она меня сделала, - подумал он.
– Какая женщина, а?! Не дай Бог, займется тобой всерьез".
И тогда он решил сказать "да" обоим - по очереди: ей и этому Брагоевичу. Такое решение его немного успокоило. Важные выводы мужчин чаще успокаивают, а женщин, напротив, приводят в нервозное состояние... Но на всякий случай он решил напрячь свою невеликую службу безопасности и собрать досье не только на Брагоевича, но и на нее...
День кончался удачно... А настроение почему-то падало.
Ехать было не близко, через весь город, руль был в чужих руках, и она, прикрыв глаза, вволю поразвлекалась, а потом и слегка помучилась рефлексией. Откуда этот осадочек?
В чем-то прокололась?.. Вроде нет.
А может быть, слишком хорошо о себе думала - мол, вот с хорошим человеком играю в открытую, - а на самом деле заигралась?
Какая уж, в самом деле, "игра в открытую" с ее-то гипнотическими способностями, которые в карман и в клатч не спрячешь... С ее невольным талантом воздействовать на внимание собеседника - бильярдный шар тоже сойдет за инструмент усыпления, не хуже блестящего брелка - и устанавливать раппорт, связь с личностью на подсознательном уровне.