Шайкаци
Шрифт:
– Да это дело известное! – махнул рукой один из них.
Кир не стал спорить и, бросив еще один взгляд назад, потянулся следом. Через несколько секунд вдалеке раздался звон очередной погибшей лампы.
Впереди, наконец, показался свет. Там было ярче, чем прежде в коридоре – похоже, начинался какой-то другой сектор. Рейко погасил фонарь, и вскоре они вышли на просторную площадь. В центре ее был фонтан, в который с потолка по-прежнему стекал водопад. Вдоль бортика располагались скамьи, а их круг повторяла по периметру площади колоннада. Между столиков здешнего ресторанчика бродила пара нелетающих голубей. Наблюдая за ними, Кир вскоре заметил несколько неподвижных птиц. Не сразу он понял,
Охотники, как было заведено, присели на скамейки, чтобы попить воды и передохнуть перед последним переходом. Кир хотел расположиться на бортике фонтана, но, увидев на поверхности вздутые рыбьи брюшки, присел возле остальных. Рейко же отошел куда-то к краю площади, где начинался бульвар, ведущей к их цели.
– Эй! – позвал он.
Обернулись все трое, однако так он звал, конечно, Кира.
– Иди сюда.
Кир неохотно подошел. Рейко стоял перед каким-то странным знаком на стене, который определенно не был частью антуража площади в лучшие дни Шайкаци. Он был намалеван маркером, и представлял собой неровно нарисованный круг, разделенный пополам молнией, изгиб которой был направлен на бульвар. В левой половине круга находился небольшой кособокий квадрат, а правая была рассечена на три части горизонтальными полосами. Нижнее поле было небрежно закрашено.
– Первый урок выживания, – объявил Рейко, указывая на неряшливый знак. – Видишь это – притормози и не иди дальше, если можешь.
– Нам ведь не туда? – уточнил Кир, кивая на бульвар.
– Нам как раз туда.
–Второй урок: из правил выживания есть исключения, – сделал вывод Кир.
– Исключения из правил выживания зависят от глупости, – сузил глаза Рейко. Но потом признал, недовольно глянув на бульвар: – Или необходимости. Нам нужны припасы из Оранжереи, а это единственный известный нам путь, на котором ты наверняка остаешься в живых.
– Так о чем тогда говорит этот знак? Если не о смертельной угрозе?
– Этот как раз о ней и говорит. Но еще и о том, что при должной осторожности смерти можно миновать. Этот знак называется печатью Первых людей – не знаю, почему, – и обозначает начало черты.
– Черты?
– Так на «востоке» обычно называют территорию, на которой живут монстры и творятся странные вещи. Стрелка указывает, в какой стороне находится черта. Справа – степень опасности по трехбалльной шкале. Редко, но попадаются знаки без штриховки – значит, какая-то чертовщина впереди все-таки есть, но убиться там ты можешь только по своей воле. Такая печать, – ткнул Рейко в стену, – показывает, что от воздействия какой-то аномалии или чудовища погибнуть ты можешь, но, если не станешь задерживаться в черте и будешь соблюдать элементарную осторожность, выйдешь целым и невредимым. Два штриха предупреждают тебя, что вероятность погибнуть существует вне зависимости от твоей осторожности. Тем не менее, проявив максимальную бдительность, будучи опытным воином и имея хорошее снаряжение, ты имеешь шансы пройти через эту черту, – Рейко смерил Кира взглядом и добавил: – Для тебя я бы считал уже такой знак трижды заштрихованным.
– Я знаю, какое резюме обо мне легло тебе на стол, – закатил глаза Кир. – Как пройти тройную штриховку? На танке?
– Никак, – Рейко пригвоздил язвительность Кира своим темным взглядом. – Непреодолимо.
– О, –
– Такие всегда есть поблизости. Пока суть понятна?
– Понятна, – кивнул Кир. – Что насчет левой половины?
– На ней могут встретиться три фигуры: квадрат, круг и перевернутый треугольник. Они обозначают характер угрозы. Здесь ты видишь квадрат – в этой черте существует какое-то физическое явление, которое может тебя прикончить. Перевернутый треугольник – некое существо или, реже, растение, которое попробует сделать с тобой то же самое. Круг говорит о том, что черта будет воздействовать на твой разум, зачастую также побуждая тебя убить себя.
– Похоже, все сводится к тому, что меня попытаются убить, да? – косо усмехнулся Кир.
– Вся наша жизнь сводится к этому, – философски отметил Рейко. – А эти знаки дадут тебе немного подробностей. Запоминай простую формулу: квадрат – что-то убьет тебя, треугольник – кто-то убьет тебя, круг – ты сам себя убьешь.
– Печать – меня убьют, – мрачно подвел итог Кир.
– Ты выучил первый урок Шайкаци.
По туманной реке
Стоянку свернули, и караван направился на бульвар. Кир, простоявший в неопределенных раздумьях перед печатью первых людей, спросил, что же конкретно их ждет впереди.
– Приглядись, – предложил Рейко.
Кир посмотрел вперед. Как будто бы ничего странного на дороге, окончание которой терялось в глубине станции, не было. Да и по сторонам, насколько хватало взгляда, тоже все было в порядке: слева и справа тянулись двери с вывесками, предлагавшими различные услуги: от мелкого ремонта до стрижки. Подозрение вызвала только одна деталь: бульвар делила посередине земляная проплешина, и, кажется, предполагалась, что она должна быть занята каким-то деревьями.
– Так что тут? Я не понимаю, – сдался Кир. – Опять какой-нибудь бесконечный коридор?
– Смотри дальше.
Кир вновь напряг зрение. И теперь наконец увидел: в нескольких десятках метрах впереди пол словно бы приподнимался и становился непрочным, подвижным – то был туман, тонким слоем клубившийся над самой поверхностью, поэтому и приметить издалека его было сложно. Теперь, шаг за шагом, эта взвесь становилась различимой все лучше: она разрасталась, набухала и густела, хотя и продолжала припадать к полу.
– Скажи мне, что это просто какая-то поломка, – попросил Кир, напряженно всматриваясь в мглистую даль.
– Это не поломка, – не доставил ему удовольствия Рейко. – После того, как мы познакомились с этим туманом поближе, то думали ставить на печати еще и треугольник. Он ведет себя необычно, то густея, то распадаясь, то приливая к самой площади, то сжимаясь в центре бульвара. Опасен в любом состоянии.
– Чем? – спросил Кир, покосившись на земляную прогалину.
– В нем исчезают люди. И вообще любые живые существа.
– И мы идем прямо в него.
Рейко кивнул.
– И мы не пропадем, потому что…
– Он безопасен, если по нему продолжать идти. Но стоит задержаться, присесть, чтобы отдохнуть, прикрыть глаза, и больше ты своих глаз не откроешь – исчезнешь. Двое воинов из Оранжереи узнали об этом на горьком опыте. Они присели отдохнуть неподалеку от тумана, свернувшегося призраком в центре бульвара. Оба задремали, и один из них проснулся, когда второго уже почти целиком объяло плотной дымкой. Он дотронулся до его одежды – и та опала под рукой. Его товарища больше не было, хотя остались все вещи – испарилось только тело. Выживший рассказывал, что, когда проснулся, испытывал страшный холод, а тело свое ощущал очень странно, будто оно состояло из тысячи чужих кусочков. Но морок прошел, стоило ему встать, и он выбрался из тумана на чистый бульвар.