Шайтан Иван 4

Тен Эдуард

— Командир, тута к тебе просится Ян и мужик какой-то.

— Пусти.

В комнату вошёл Янек и высокий, сутулый мужик лет сорока.

— Господин офицер, это Стефан Забродский. Спросить хочет у вас.

— Позволит ли пан офицер за скотиной присмотреть? По хозяйству жине дела нужно делать. — спокойно спросил Забродский.

— Можно. Стефан, женщины, что на хозяйстве не отравят нас? — усмехнулся я.

— Нет господин офицер, зачем им это.

Получив разрешение они вышли.

— Паша, скажи Косте, пусть освободит женщин

и работника им в помощь. Завтраком озаботится пора.

— Что с раненым делать? — спросил Савва.

— Давай скорую помощь. — Я прошёл в комнату. На полу, прислонившись к стене, сидел мужчина в окровавленном нижнем белье, прижимая рукой тряпку на бедре. Были видны посечённые раны на левой половине лица с уже запёкшейся кровью. Он смотрел на меня испуганным взглядом и робкой надеждой на спасение.

— Значит не хотим умирать?

— Я не понял вас, пан. — тихо ответил пленный.

— Если будете сотрудничать, тогда помощь будет оказана. В противном случае не вижу смыла возиться с вами. Представьтесь.

— Збигнев Ганич, отставной поручик Люблянского уланского полка.

— Не слышу ответа на мой вопрос о сотрудничестве. К полудню сюда прибудут жандармы. Если не остановить кровотечение вы можете их не дождаться. Так что вы решили?

— Я отвечу на ваши вопросы. Только помогите, мне плохо.

— Паша, Савва тащите пана Ганича на стол.

Укрепил дух пана ста граммами моего бренди, принялся обрабатывать раны. Пострадал он не так сильно, как казалось на первый взгляд. Основной поток осколков приняла на себя женщина спавшая с ним. Вытащил крупный осколок, из раны на бедре, наложил тугую повязку. Бойцы проверив всё, перетащили Ганича на кровать. Прибрали большую комнату на скорую руку. Эркен подошёл к столу и положил аккуратный ящик с дуэльными пистолетами.

— Всё командир, думаю больше ничего стоящего нет. — кивнул и стал рассматривать трофеи.

Кожаная сумка похожая на саквояж. В ней лежит свёрток в котором бумажные ассигнации. Просматриваю несколько из них и сразу нахожу фальшивую, достоинством в десять рублей.

— Надо перебрать на скорую руку. Не больше двадцати тысяч. — машинально подумал я. Четыре мешочка с польским золотыми и серебрёнными монетами. Не глядя поделил монеты. Оставил немного золотых и половину серебряных монет, треть ассигнаций забрал в свой фонд. Три мужских золотых перстня, серебряный и золотой портсигары. Семь пистолетов, четыре сабли, три кинжала, восемь ружей, из них три охотничьих. Порох свинец пулелейки лежали в сундуке. Шкатулка в которой лежали все бумаги собранные Эркеном и Саввой.

— Оружие упаковать, это, указал я на отложенное мной, упаковать отдельно. Саквояж и шкатулку оставьте. Паша, ну-ка позови Забродского.

Решил я проверить мысль мелькнувшую в голове.

— Звали пан офицер? — зашёл Забродский снимая шапку.

— Стефан, сам покажешь схрон с оружием? Твоя контрабанда мне без надобности, или будем играть в героя польского

сопротивление? Учти, ты в любом случае всё расскажешь и покажешь, но тогда не обессудь, вытрясу из тебя всё и конфискую. А так, обойдёмся малой кровью. Твой выбор, Стефан?

Стефан нахмурился, подумал немного и кивнул.

— Здесь, недалёко, ружья, сто штук и пистоли, не знаю сколько.

— Всё или что-то скрыл? — смотрю внимательно в глаза.

— Оружие всё, пан офицер.

— А не оружие?

— Вы же обещали пан офицер!. — возмутился Стефан.

— Я, не отказываюсь. Я не жандарм и не полицейский, и даже не пограничный стражник. Я, как сторонний покупатель, вдруг у тебя, что интересное есть, я куплю.

Достаю, ставлю столбиком золотые монеты.

— А не обманите? — взгляд Стефана прилип к деньгам. — Предложить чего стоящего не могу, так всё больше по женской части. Хотя есть у меня две трубы зрительные, хорошие, немецкие. Заказ сделали, а выкупать не хотя, дорого говорят. Вам уступлю. Уже три месяца лежат. Деньги то вбухал, а вернуть не могу.

— Неси, смотреть буду.

Через десять минут Стефан вернулся и положил на стол два кожаных футляра. Уже по футлярам было видно, что вещь качественная. Достал трубу и посмотрел. Линзы чистые, крепления на века, латунь с гравировкой. Не прибор, а песня.

— Стефан, будь реалистом прежде чем назвать цену. — Выставил на стол свою трубу. Вынимать не стал, моя на порядок хуже.

— Ай, ладно, — махнул для убедительности Стефан, — вам, пан офицер, двадцать золотых за две трубы.

Начался самый интересный момент во всём процессе торговли. Мы бились долго и за каждый грош. Стефан так вошёл в раж, что несколько раз забирал товар и уходи, но через минуту возвращался и торг разгорался с новой силой. Наконец он сдался и согласился на двенадцать золотых и впридачу, я, должен отдать свою старую трубу.

— Вам бы торговцем быть, пан офицер, ведь всю душу вымотали. — Но по глазам было видно, что доволен.

— Думаю купил ты их за десять золотых, продать хотел за шестнадцать. — усмехнулся я.

— От куда знаешь? — ошалело посмотрел на меня Ян. Савва с Эркеном громко хмыкнули, сдерживая смех.

— Случайно угадал, — расхохотался я. Вся это возня подняла настроение и развеяла усталость.

— К полудню приедут жандармы, оружие всё сдай, остальное подумай. Четыре часа у тебя есть.

— Понял, пан офицер. Добро знаться с вами. — улыбнулся он и вышел из дому.

— Лихо ты командир Стефана. Дозволь глянуть.

— Гляди. — разрешил я.

— А, второй кому? — хитро посмотрел Эркен.

— Вам, во временное пользование, сломаете, возместите ущерб. — сразу предупредил я.

— Да мы, сторожко, командир, со всем бережением.

— Ну, ну, бережливый ты наш.

Паша принёс котелок с кашей и кружку чая, положил кусок хлеба.

— Пленных покормить не забудьте. — вспомнил я, уплетая кашу.