Шайтан Иван 4
Шрифт:
В оставшееся время перебрал ассигнации, нашёл двадцать восемь фальшивок, это на мой не профессиональный взгляд. Отобрал пять тысяч.
— Командир, жандармы приехали. — сообщил Костя. Машинально посмотрел на часы. Одиннадцать десять.
— Лишнее убрать. — Вышел встречать полковника.
Полковник в сопровождение ротмистра и штабс-капитана подъехали к крыльцу. Лошади всхрапывали и перебирали ногами проезжая мимо трупов уложенных в два ряда. Полковник и офицеры с интересом рассматривали меня и бойцов. Все мы были одеты в белые маскхалаты. Пистолеты, кинжалы и патронташи. У Паши и Саввы картечницы.
—
— Непосредственно начальство заговорщиков, убито пятеро, один ранен, ему оказана первая помощь. Готов помочь следствию. Холопов убито семь человек, восемь пленено, сидят в бане. С нашей стороны потерь нет.
— А где они? — спросил полковник.
— Вон, лежат в первом ряду, Паша покажи.
— Господин Слюдич, посмотрите, кто из них вам знаком.
Гражданский подошел и с испугом стал рассматривать трупы. По всему видно, что ему стало плохо от неприятного зрелища.
— Первый, это пан Хруцкий, второй пан Землянский, четвертый сын графа Вержановского, других я не знаю. Простите господа… — он отбежал в сторону и его хорошо вывернуло. Полковник брезгливо поморщился.
— Что-нибудь ещё удалось выяснить? — спросил полковник.
— Да, нашли схрон с оружием и так по мелочи. Пройдёмте в дом.
Там я предъявил ему саквояж с деньгами и шкатулку с бумагами.
— Раненый в комнате. — кивнул я на дверь.
— Капитан, займитесь — распорядился полковник.
— Допросите по горячему, я должен знать всё, что ему известно.
Штабс-капитан кивнут и зашёл в комнату.
— Так, что тут у нас — Лукьянов открыл саквояж и стал выкладывать его содержимое. Когда он развернул свёрток с ассигнациями, я не сдержался.
— Мне кажется в пачке много фальшивок.
Полковник с интересом посмотрел на меня.
— Вы уверены, есаул?
Я взял часть ассигнаций и просматривая их выложил три билета.
— Наши банковские билеты подписываются в ручную, а тут явно типографская печать. Да выглядят они много солиднее чем оригинальные. Честно говоря, господин полковник, стыдно становится за державу. Неужели министру финансов Российской империи не стыдно выпускать такие позорные билеты. У нас что, нет возможности выпустить красивые и защищённые банковские билеты на специальной бумаге. Стыдоба. — бросил я небрежно на стол остатки пачки. Полковник нахмурился и сжал губы, но в его взгляде читалось согласие.
Затем он достал мешочки с монетами и тщательно осмотрел их. Он о чём-то задумался и взялся за шкатулку. Поочерёдно доставая бумаги, он быстро просматривал их. Отложил два письма.
— Странно зачем Землянский хранил компрометирующие его письма? — тихо проговорил Лукьянов, как бы для себя.
— Это всё?
— Да, ещё, личные вещи.
Я выложил перстни и портсигары.
— Личное оружие, в углу сложено.
Полковник улыбнулся и пододвинул выложенные вещи ко мне.
— Как вы говорите, трофей.
— Что с бою взято, то свято, так правильнее. Оружие, лошади? — я посмотрел на полковника.
— Хорошо, можете забрать, заслужили.
Глава 22
Полковник Лукьянов развернулся на всю ширь своих полномочий,
Поздно вечером полковник после насыщенного дня спросил.
— Есаул, почему вы решили, что готовящееся выступление не так опасно, как мы думаем?
— Я не говорил, что оно не опасно. Любой заговор может вылиться в не управляемый бунт. Отчасти восстание на это рассчитанно. Оно может быть искрой к костру массовых беспорядков. Масштабы и финансирование не то. Больше надежды на нашу российскую безалаберность, неорганизованность, неповоротливость и продажность чиновничества. Вы сами прекрасно знаете об этом. Остаётся надежда на оперативность и умение жандармского корпуса. К большому сожалению, вы единственная организация, которая, пока, может что-то сделать. То что мы делаем, это устранение последствий, нужно заниматься устранением причин. Я говорил прежде, нужно разделить панов и крестьян. Дать крестьянам небольшие уступки и примерно наказать панов за не выполнение распоряжений царя батюшки, учитывая отношение панов к своим холопам результат будет. Единственно нужно контролировать выполнение чиновничеством указаний по этому поводу. А то получиться: ' Хотели как лучше, а получилось как всегда'.
Полковник рассмеялся, когда до него дошёл смысл сказанного мною. Воистину слова товарища Черномырдина останутся в веках. Успокоившись Лукьянов смотрел на меня и в его взгляде читались заинтересованность, одобрение и понимание.
— То же самое происходит на Кавказе, только у нас не стесняются. Воруют не скрываясь. Скоро бравировать будут этим. Эх, Лев Юрьевич, ещё один извечный русский вопрос: Что делать?
Я закончил свой монолог со скорбным лицом полным трагизма. После паузы полковник вздохнул.
— Спасибо, Пётр Алексеевич за отлично проделанную работу. Я доложу своему начальству о вас. Думаю не надо отчаиваться, будем делать своё дело и ещё чуть больше. Результаты будут. Вы со своими людьми можете вернуться к месту вашей стоянки. Через пару дней планирую ехать в Петербург. Вы поедите со мной, ваша жена у графа Васильева.
— Нет, господин полковник, мне запрещено появляться в Петербурге.
— Думаю мы решим эту проблему. — улыбнулся Лукьянов. На следующий день я с бойцами ушёл на хутор Мослака. Тихон с Ильёй занимались починкой фургонов и перековкой некоторых лошадей. Счастливый хозяин не мог нарадоваться двум лопатам и инструментарию проданным Тихоном.
— Эх, Тихон, оставайся, озолотишься с твоим умением — уговаривал его Мослак. Тихон только посмеивался. Бойцы готовились к дороге домой. Решил ехать в Петербург с заездом в Москву. Неизвестно, как полковник решит мою проблему с запретом императора. Потом будем думать. Вечером послышался лай собак и шум во дворе.
— Командир, жандарм прискакал тебя просит.
В комнату вошёл жандарм с красным обветренным лицом.
— Господин. — он растерялся не видя на моей полёвке знаков различия.