Шайтан Иван 4
Шрифт:
— Да, господин есаул не могли бы вы рассказать мне, как всё происходило. Мы были так неожиданно атакованы противником, что не смогли организовать достойный отпор. Люди не обучены.- с досадой вздохнул Мангер и поморщился от приступа боли. Коротко рассказал о вчерашнем бое и о подготовке крепости к обороне. Сделал перевязку и дал рекомендации ефрейтору.
— Простите, господа, совершу осмотр раненых и вернусь к вам.
— Интересный человек, этот есаул. Много слышал о его сотне, но встречаться не довелось.- произнес Мангер, когда есаул отошёл к месту под навесом и стал перевязывать раненых.
—
— А что это за форма на нем и его казаках?
— Мне сказали, что это полевая форма. Надо признать очень удобная и приспособленная для боя и жизни в походных условиях. А полевая кухня, эти фургоны, про оружие говорить не буду. Мне хорунжий Лермонтов позволил осмотреть его ружьё и пистолет. Если они соответствуют тому, что о них рассказал хорунжий, нам останется только мечтать о таком.
— А откуда у них такое оружие и снаряжение, подпоручик?
— Доподлинно мне не известно, господин подполковник. Со слов Лермонтова, есаул изначально, вооружал и оснащал сотню на свои средства.
— Он что, так богат?
— Я не знаю господин подполковник, это только слухи. Как на самом деле обстоят дела, неизвестно. Говорят, сам генерал Галлер благоволит есаулу, отряд, которым командовал его племянник, выстоял благодаря ему. Племянник его погиб при том деле. Много, что говорят о них. Мне хорунжий Лермонтов рассказывал, да и то, он многого не знает, так, как сам недавно поступил на службу в сотню. А изгнание с позором из армии, связанно с дуэлью есаула с графом Вержановским из Преображенского полка. Подробности он не знает, но никогда не поверит в то, что есаул мог поступить подло. Если посмотреть на сотню, в которой он служит, не верится в то, что она прошла трех месячную подготовку и состоит из новичков. Только сотник и унтера из старослужащих. Дисциплина на высочайшем уровне. Сотником у них, князь Долгорукий Андрей Владимирович.
— Да вы что? — удивился Мангер.
— Да, господин подполковник, я сам удивился когда, узнал. Говорят он сам подал прошение о переводе его из гвардии обратно в сотню. Государь лично разрешил ему.
Мангер сидел ошеломленный услышанными слухами и ему очень хотелось пообщаться с этим странным есаулом.
Глава 4
Вечером вернулся проводник с солдатами и старшина второй сотни Пузанов с двумя бойцами. Все были в подавленном настроении. Старшина привёз три, пятидесяти литровых бочонка молодого вина.
— Помянул погибших, ну зверьё, командир, нелюди.- сказал он, когда я учуял легкий винный дух.
— Ладно, организуйте выдачу по чарке вина всем, особенно раненым, им можно по полторы.
— Слушаюсь, командир.
Поздно вечером работы по укреплению обороны крепости остановились. На места отсутствующей стены появился вал высотою в два метра, сложенный из камня собранного по всей территории крепости, и земли, выкопанной из рва, аккуратно уложенной поверх вала. Солдаты гарнизона, работающие вместе с казаками, с завистью смотрели на стальные лопаты сравнимые со средними пехотными и малые сапёрные. Молодой солдат, которому дали попробовать, не переставал восхищаться.
—
Молодой казак, из пластунов, давший свою лопату, молча, слушая солдата.
— А чего ты хотел, эт казаки, у них всё своё. Кто ж для себя дерьмо будет делать.- сказал седоусый солдат дымя самодельной трубкой. — Глянь на кухни ихние, а кулеш какой — закатил он глаза старый солдат.
— Так не у всех казаков такое, токмо у нас в сотне. Всё наш командир, приспособы всякие для облегчения нашей службы делает. Не сам конечно, на то другие мастера есть, но думки его.
— Обмундировка у вас ладная и снаряжение, не видывал такое раньше. — с интересом разглядывали солдаты пластуна.
— Обмундировка, вооружение и всё остальное, для бою сделано, а не для параду. Ну давай сменю, умаялся поди.
— Да нет, говорю же, с такою лопатой копай и копай.
— Ну копай ежели в радость. — рассмеялся казак.
На вечернем совете похвалил за ударный труд всех, кто занимался сооружением укреплений.
— Василий Иванович, завтра утром уйдёшь в свободный поиск. В округе бродят пять сотен башибузуков. Если повстречаешь по силам руби под корень. Если превосходящие силы отступи, дождись удобного случая. Сидеть с нами в крепости не вижу смысла, и места нет для лошадей.
— Исполню, господин есаул.- кивнул Дорожный.
— Подпоручик орудие установили где я сказал?
— Так точно, фейерверкер набрал недостающих в расчёт. Десять зарядов с дальней картечью и двадцать с ближней.
— На этом всё, отдыхайте господа офицеры.
Все разошлись, кроме Павла, который задержался, ожидая когда все уйдут.
— Пётр Алексеевич, надеюсь вы не собираетесь завтра отослать меня?
В его тихом голосе звучало плохо скрываемое упрямство.
— Павел Николаевич, разумно ли вам оставаться с нами. Я даже предположить не могу, сколько будет в турецком отряде уродов.
Решился донести до Павла хоть что-то о том бардаке и безобразии творившихся в армии.
— Павел Николаевич, вы сами видите разницу между моей второй сотней и егерским батальоном. Оба организовались три месяца назад. И так повсеместно. Нет, конечно мы победим, но цена победы слишком высока. Какой-то сброд собранный со дна Турции разбивает егерский батальон. Их много, очень много, но егеря регулярная часть армии. Произвол военного чиновничества просто зашкаливает. И самое страшное, все всё видят и знают. Это становится привычным и обыденном. Ваше место наверху, тут мы и без вас справимся.
— Но в этот раз я приму участия в бою, вам не остановить меня.- Павел упрямо набычился смотря на меня.
— Хорошо, но вы выполняете мои приказы в точности и незамедлительно. Ваша задача не допустить прорыва на южной стене. Ни какой самодеятельности, один выстрел, один труп. Берегите людей. Всё понятно?
— Так точно, господин есаул — улыбнулся Павел, в его глазах мелькнула мальчишеская бесшабашность. В темноте шевельнулся силуэт.
— Вы действительно кавказский дьявол, Пётр Алексеевич.- бросил ротмистр прежде чем последовать за Павлом. Его лица я не рассмотрел, темнота ночи скрыла его. Ротмистр прекрасно знал, что я сам был против отсылки Павла.