Шайтан-звезда (Часть 1)
Шрифт:
– Ты назвала меня бесноватым?!
Диковинный старец засопел, запыхтел - и вдруг стал на глазах расти, а широкие полы его одежд взвились ввысь и застыли наподобие распахнутых крыльев. Серебряная птица же, до сих пор неподвижно сидевшая на посохе, приялась расти вместе с хозяином и яростно забила крыльями. А посох под ней - тот и вовсе сделался толщиной с дерево.
– Если ты из рода сыновей Раджмуса, то Маймун ибн Дамдам ждет твоей помощи, о шейх!
– падая на колени, воскликнула перепуганная такими чудесами
– Он заперт в кувшине, а кувшин был похищен, и только я знаю, где он спрятан! Клянусь Аллахом!
– Если ты еще раз произнесешь имя Аллаха милосердного, справедливого, я разорву тебя на клочки, - прекратив свой рост, отвечал старец-джинн. Откуда знаешь ты Маймуна ибн Дамдама? И почему он послал тебя на поиски своих родственников? Неужели не нашлось кого-нибудь получше?
Джейран как можно более связно рассказала о похищенном кувшине и о полоске апельсиново-шафранного шелка, что виднеется из-под камней.
Джинн, понемногу возвращаясь к обычному человеческому росту, молча выслушал ее.
– Хотя ты и скверная, но принесла хорошую весть, - качая головой, молвил он.
– Дай мне клочок своего платья... нет, не из рук в руки! Положи на песок!
Уже не беспокоясь о том, что кто-то увидит ее обнаженные по самые колени ноги, Джейран оторвала от подола очередную полосу и подумала, что если Аллах пошлет ей еще какие-либо приключения, она останется совершенно голой.
Джинн протянул руку - и неровная полоска шелка взмыла с песка, обвилась вокруг посоха, птица же придержала ее когтистой лапой.
– Будь здесь, о дочь греха, - сурово приказал он.
– Раньше ночи мы ничего не узнаем о Маймуне ибн Дамдаме.
– Я умру тут от жажды еще до заката, а если доживу до заката, то меня убьет ночной холод, - ответила на это Джейран.
– Ты же видишь, о шейх, у меня нет ни воды, ни пищи, ни одежды.
Джинн скривил точеное худое лицо, обрамленное белой, волнистой, несколько торчащей вперед бородой.
– Хоть ты и скверная, хоть ты и мерзкая...
– пробормотал он и, поразмыслив мгновение, вскинул над Джейран рукава.
Она непроизвольно зажмурилась.
И ощутила прекраснейший в мире запах - запах жареного мяса!
Перед ней на коврике стояло блюдо, где было не меньше двух ритлей горячего пилава с перцем и прочими пряностями. Слева возвышался медный кувшин, очевидно, полный воды. И, в довершение благодеяний, джинн выкинул из-за спины коричневый плащ из грубой шерсти, подобный тем, что надевают дервиши.
– Может быть, ты еще и обратишься к Аллаху, - с большим сомнением буркнул он при этом.
– И мне зачтется то, что это свершилось через меня.
Джейран хотела было произнести символ веры, чтобы тем хоть немного пристыдить бесноватого джинна, но побоялась снова сердить его.
Джинн же молча повернулся к ней спиной, по его бледно-полосатым одеждам прошли
Она произнесла благодарственную молитву и прежде, чем взяться за пилав, вволю напилась свежайшей воды, прекраснее которой ей не доводилось пробовать ни в одном хаммаме, пусть и без гвоздики с имбирем.
И настала ночь, и в черном небе зажглись большие серебряные звезды, и раздался свист змей, и в глубине колодца что-то зашуршало, завозилось, негромко взревело, так что Джейран, уже завернувшаяся на ночь в тяжелый и колючий плащ, уже заботливо подоткнувшая его под ноги, немедленно откатилась подальше от черной дыры.
Из черной дыры, обнявшись, взлетели две красавицы-джиннии. Их лица испускали неяркий свет. Одежды, как бы затканные бледным золотом, тянулись за ними следом из глубины колодца.
– Сладкого полета тебе, о сестрица!
– сказала одна.
– Нежного ветра и неблизкого рассвета, о сестрица!
– отвечала другая.
Джиннии посторонились, выпуская из колодца юношу-джинна, красота которого изумила Джейран.
Из-под его золотого тюрбана падали на плечи длинные черные локоны, прекраснее всех, какие только доводилось Джейран видеть в хаммамах у прославленных красавиц. Тонкое нежное лицо с овальными щеками, с молодыми шелковистыми усиками, украшенное большой родинкой, было лунной белизны, и тем чернее казались огромные продолговатые глаза.
– Да будут вечно открыты тебе Врата огня, о братец!
– приветствовала его первая джинния. В ответ юноша поцеловал ее.
– Мы должны лететь к крепости горных гулей, о сестрицы, - сказал он. И оттуда - ко входу в Черное ущелье. Вот что дал мне дядюшка...
Юноша-джинн достал из рукава клочок платья Джейран.
– Он велел найти среди камней на склоне точно такой же.
Юные джиннии протянули полупрозрачные руки к яркому клочку и замерли над ним, закрыв глаза.
– Это от платья женщины, - пробормотала одна.
– И женщина испытала немалый страх.
– Но она победила свой страх и спасла свою жизнь, о сестрица, - водя рукой над клочком, добавила вторая.
– Пожалуй, я смогу уловить те лучи, что испускает эта ткань. Я непременно узнаю их, клянусь Аллахом!
– Если только та женщина не солгала дядюшке и действительно пометила полоской ткани кувшин, в котором упрятан наш родственник, о сестрицы, рассудительно заметил юноша-джинн.
– Но, ради Аллаха, поспешим, ибо ночь коротка!
Легчайшие одежды взмыли ввысь - и, словно на крыльях, поднялись в черное небо обе джиннии и их прелестный брат.