Шайтан-звезда (Часть 1)
Шрифт:
– Прежде всего прекратите этот спор, о почтенные, - сказала растерянная Джейран.
– Нет у меня никаких псов. И пусть кто-нибудь уймет Фалиха. Он так кричит, что лишится глотки.
– Я, я уйму Фалиха!
– с тем Хувайз, довольный, что может выполнить несложный приказ Шайтан-звезды, ухватился за своего мальчика, поднялся и довольно шустро выскочил из мадьяфа.
– Чего хотят от меня эти люди, о дядюшка?
– удивленная этакой быстротой и покорностью, спросила Джейран Хашима, трогая щеку, как будто могла
– Чтобы ты выполнила то, за чем послана, о звезда!
– И зачем же, по их мнению, я послана, о дядюшка?
– осведомилась Джейран.
Они ясно видела - настало время в ее жизни, когда одни бесноватые сменяют других бесноватых. Сперва был помешавшийся на звездах мудрец в крепости горных гулей, потом - суровый джинн... впрочем, теперь она поняла возмущение правоверного джинна, узревшего на щеке имя шайтана... и вот эти несчастные, похоже, уверовавшие во врага Аллаха, да простит он им их безумие...
– Ты послана, чтобы взять наших сыновей и вести их в сражение!
– без малейшей запинки отвечал Хашим.
– С тобой мы одолеем тех, кто поклоняется Аллаху, клянусь собаками, и прогоним повелителя правоверных, и ты займешь его трон.
– Как это возможно, о дядюшка?
– изумилась Джейран.
– Тех, кто поклоняется Аллаху, тысячи, а вас - несколько десятков.
– Ты испытываешь меня, о звезда, но и на это я знаю ответ. Если ты с нами - мы победим тысячи и сотни тысяч!
В мадьяф ворвался Фалих.
– О звезда, в день своей славы ты вспомни, что это я нашел и привел тебя!
Лихой охотник совершенно забыл, что он собирался приколоть Джейран острогой и выбросить тело в Глухую протоку.
Следом вошел шейх Хувайз, опираясь на плечо мальчика.
– Мы все сделали, как нужно, о звезда, - доложил он.
– Женщины пошли за мужьями и сыновьями. К полудню все соберутся здесь, и ты выберешь тех, кого поведешь в сражение. Наши дети неприхотливы и скромны, но каждый в одиночку выходит на старого кабана!
– Мы - жалкие нищие, о звезда, но теперь мы богаче халифов, ведь у нас есть ты, - добавил Хашим.
– Приказывай, а мы будем повиноваться.
Джейран задумалась.
Негоже ей, женщине, было распоряжаться стариками.
– Прежде всего, позовите ваших женщин, чтобы они накормили меня и дали мне другую одежду.
– Мы сами будем прислуживать тебе за едой!
– вызвался Хувайз.
– Беги, о сынок, к дочери моего дяди, чтобы она приготовила все необходимое.
Все же и эти люди - арабы, и они называют жен так, как полагается у детей арабов, подумала Джейран.
– Садись на лучшую циновку, о звезда, - предложил Хашим.
Джейран, видя, что теперь ей будут оказывать почет и уважение даже невзирая на ее сопротивление, села. Теперь, когда ее глаза вполне привыкли к полумраку,
Мадьяф имел не менее тридцати шагов в длину и шагов десять в ширину. Одиннадцать больших подковообразных арок поддерживали его циновочную крышу. Как и колонны у входа, они были сделаны из плотно связанных стеблей гигантского тростника, больше похожего на бамбук. Стены помещения были золотистыми, коричневый от дыма потолок казался лакированным.
Под мягчайшей циновкой лежали два непонятно как попавших сюда дорогих ковра, синих с золотом. Очевидно, озерные жители хотели таким образом выразить презрение к ковродельческому мастерству правоверных.
Джейран задумалась - а может ли она, мусульманка, принимать пищу из рук поклонников шайтана?
И сказала себе, что раз эти люди избегают называть по имени врага Аллаха, придумывая всякие слова, заменяющие мерзкое имя, то, может, они не вовсе потеряны для Аллаха, и он еще просветит их души, и говорил же ей кто-то, что в Коране написано о необходимости мирно жить с иноверцами и обходиться с ними справедливо.
Голодная Джейран решила пока считать этих людей иноверцами...
Как она и полагала, женщины в мадьяф не допускались. Фалих, окликнутый снаружи, принял поочередно блюда с зажаренной целиком рыбой и с финиками, миски с пахтаньем, хотел было передать их Хашиму, но Хувайз оказался проворнее и сам поставил первое блюдо перед Джейран.
– Ешь, о звезда, во имя веры.
И поцеловал свою левую ладонь.
– Долго ли ты будешь трясти волосами, о Хувайз?
– осведомился Хашим. Ты полагаешь, что звезде приятно, когда они падают прямо в блюдо?
Тут только шейх вспомнил, что его прическа не завершена.
– Когда ты осмотришь наших юношей, о звезда, то увидишь, что ни один их них не стриг волос с рождения!
– сказал он Джейран.
– Пусть поклонники Корана бреют головы, а мы соблюдаем завет!
– Воины ислама тоже носят длинные волосы, - возразила Джейран и вздохнула.
– Ещь, о звезда, - ласково обратился к ней Хашим.
– Ешь, а мы не станем тебе мешать и выйдем отсюда. Ступай, о Фалих. Когда ты насытишься, то выйдешь к женщинам, они дадут тебе все, в чем ты нуждаешься.
– Мы - нищие, мы живем не лучше своих буйволов! Наши дома стоят наполовину в воде и кишат комарами и мухами, - вдруг заявил Фалих.
– Мы бедняки, у нас нет достойной еды! Но лучшее, что мы имеем, принадлежит тебе, о звезда!
– Он правильно сказал, - поддержал охотника Хашим.
– А теперь пойдем отсюда. Негоже нам смотреть, как звезда вкушает пишу.
Оставшись одна, Джейран первым делом послюнила палец и потерла щеку.
Синего следа на пальце не осталось.
Проклятый звездозаконник владел-таки магией... пусть и небольшой, но достаточно вредной...