Шекспир должен умереть
Шрифт:
– А мороженого тебе не жалко? – вслед за Соней торопливо меняя дислокацию, поинтересовался я и услышал в ответ уверенное: «Сама съест, не подавится».
Соня оказалась стопроцентно права: надежно затерявшись в многолюдной толпе веселых зрителей, без сопровождения всезнающей Мимозы мы разом почувствовали себя гораздо веселее. Как школьники, прогуливающие скучные уроки в школе, мы прохаживались среди беспечных людей, снимали на видеокамеру все подряд и, между прочим, сами наткнулись на продавца мороженого, купив себе клубничное в чудных вафельных
Все было обставлено в духе старины глубокой. После традиционного круга почета начались бои. В центр площадки на гарцующем коне выехал ведущий – бородач-профессор химфака и зычным голосом прокричал: «Печальный рыцарь вызывает на поединок Красного рыцаря. Пусть победит сильнейший!»
Тут же трубачи затрубили в горны, а на полянке съехались два рыцаря – в золотистой и красной одеждах, с лицами, спрятанными за металлическими шлемами. Они чинно поклонились друг другу и, подняв копья, разъехались в разные стороны площадки, откуда и понеслись друг на друга со всей дури, копьями вперед, при «встрече» попытавшись выбить один другого из седла.
С первого удара оба усидели в седлах, в честь чего тут же прозвучал торжественный пассаж труб. Вновь – разъезд по углам и новая атака. На второй раз в седле остался Печальный рыцарь, торжествующе взметнув вверх руку с копьем под пронзительно взвывшие горны и аплодисменты зрителей.
– Здорово! – взмахнула кулачком Соня. – Потрясающие ощущения! Мне кажется, если бы в меня так ткнули этой палкой, я разломилась бы на две части. Все-таки эти мужички – крепкие орешки.
С ней нельзя было не согласиться. Я тут же попытался представить себе вид без прикрас вернувшегося вот с такого турнира бойца: все тело – в ссадинах и огромных синяках всех оттенков, от черного до сине-желтого, с кровавым подбоем…
Соня, внимательно выслушав до конца мой монолог, важно кивнула, взглянув на меня с легким удивлением:
– Слушай, а ты подал мне неплохую идею! Именно с этой точки зрения – с точки зрения анатомии – я и преподнесу серию картин о турнире. Тела бойцов без прикрас! Вот где я использую всю палитру красок – в изображении ушибов, синяков, ран и ссадин на богатырских торсах. Собственно, я нарисую рыцарей, сталкивающихся в поединке, – абсолютно нагих рыцарей. Причем прошу иметь в виду: все это не ради стиля ню, а чтобы, так сказать, априори показать жестокие последствия поединка.
Мне только и оставалось, что вздохнуть, мысленно обругав самого себя за озвученную дурацкую фантазию. Что называется, подал идею на свою голову! Теперь милая Соня начнет малевать голых, синего цвета рыцарей в анатомических подробностях, а на презентации небрежно сообщит, что эту на редкость оригинальную идею ей подал я – любитель драчек и некромант Ален Муар-Петрухин.
– Если бы ты хоть раз послушала мой совет, я бы сказал: пожалуйста, поменьше анатомии в живописи!
Соня ослепительно мне улыбнулась.
– Ты сам
Я уже готовился достойно ответить самоуверенной подруге, защитив наши с Пикассо художественные способности, но тут вновь звонко затрубили горны, и бородач в очередной раз сделал объявление: на этот раз помериться силами выезжали Зеленый рыцарь и Ланселот Озерный.
– Ого, какие люди! – не выдержал я. – Сам Ланселот! Никак среди гостей – рыцари Круглого стола. Кто бы мог подумать…
Я не успел договорить: как и их предшественники, рыцари энергично разъехались в разные стороны и тут же стремительно рванули друг другу навстречу, выставив вперед копья. Рыцарь в снаряжении ярко-синего цвета – как я понял, Ланселот Озерный – легко и непринужденно выбил из седла своего соперника. Мы с Соней, как и оживленная публика вокруг, торжественно зааплодировали и заулюлюкали, и почти в то же самое мгновенье все разом умолкли. Над изумрудным полем ристалища повисла давящая, почти нереальная тишина.
– Послушай, он так лежит…
Соня не договорила фразу до конца. Все и без лишних слов было ясно: рыцарь, выбитый из седла, не просто упал на зеленую травку – он рухнул, увлекая за собой копье соперника, которое так и осталось торчать из его груди, слегка покачиваясь. Облачение Зеленого рыцаря и трава вокруг в одно мгновение окрасились кровью. Между тем Ланселот Озерный, беспечно оставив свое убийственное копье, не сбавляя темпа, проскакал через поляну и дальше, быстро скрывшись из виду.
Впрочем, за ним никто и не думал следить: мгновение шока прошло, и все кинулись на поляну, к неподвижной фигуре на траве. Думаю, не стоит добавлять, что я, сунув видеокамеру в руки Соне, кинулся бежать в первых рядах, а подбежав, для начала наткнулся на Розу.
– Господи, господи, помоги!
К моему прибытию бледная как смерть Роза стояла на коленях перед телом. Надо отметить, что, поскольку на ней были современные джинсы и футболка, смотрелось все на редкость волнующе: современная девица рыдает над телом поверженного рыцаря Средневековья. Пару секунд полюбовавшись картинкой, я мягко, за плечо, отстранил Розу в сторонку от тела.
– Извиняюсь, дорогая, но первым делом надо оказать помощь – снять шлем, чтобы облегчить дыхание. Возможно, парень еще жив.
Проговорив эти слова, я с предельной осторожностью снял с рыцаря тяжеленный металлический шлем. Догадайтесь с трех раз, чье лицо передо мной открылось? Не поверите: на зеленой траве лежал Питер Санин, россиянин, рожденный в славной Пензе. Судя по мертвенной бледности его лица с навеки распахнутыми в голубое небо глазами, парень был стопроцентно мертв.