Шел ребятам в ту пору…
Шрифт:
Бойцы присели на крутом косогорье, в кустарнике. Одни сразу уснули, другие бодрствовали. Бодрствовали командир группы и его помощники. Им спать не полагалось.
Отдых разведчиков был нарушен подозрительным шорохом. Куда делся сон! Все мигом вскочили. Прислушались.
— Выдели двух бойцов с гранатами, пусть проверят, что там, — обратился к Лайпанову Никита Касьянов. — А мы пока займем удобную позицию.
У разведчиков напряжен каждый мускул. Дыхание задерживают, чтобы оно не помешало услышать
Наконец разведчики вернулись:
— Товарищ командир, фашистов не обнаружили, а встретились с… медведем!
Раздался дружный смех.
— Вот оказывается, кто побеспокоил нас! Его величество медведь!
Об этом эпизоде рассказали в отряде. Больше всех смеялись мальчишки; на какое-то мгновение забыв о холоде, голоде и предстоящих тяжелейших спусках и подъемах в заснеженных горах.
— Дальше идти нельзя. Там обрыв метров в триста, — доложили вернувшиеся бойцы.
Лед надвинулся громадным карнизом. Малейшее сотрясение воздуха — и он не выдержит.
И он не выдержал. Серебристая громадина в несколько сотен тонн с шумом и грохотом пролетела вниз. От сотрясения начались еще обвалы. И снова страшенный грохот.
У Василия глаза расширились от страха.
В лощине подстерегала другая беда: начался дождь — частый и долгий. Спрятаться негде. Все промокли до нитки. С надеждой партизаны поглядывали на небо: не покажется ли солнце? Но небо оставалось серым и неприветливым.
Двадцатого августа отряд «Мститель» спустился в долину Морх и расположился в лесу, на берегу речки. По долине на поиски краевого штаба западной группы партизан отправились комиссар Азизов, начштаба Такмаков, Сеид и Али Глоовы, Али Байкулов, Петр Доценко, Вобленко и Лайпанов. Разведчики ехали по узкой горной тропе. Было тихо-тихо. Но едва спустились на тропу узкого скального прохода, как фашисты-десантники открыли пулеметный огонь. Кони испугались. Партизаны успели вовремя соскочить с них и укрыться за камнями. Лошади умчались в сторону отряда.
После жестокой перестрелки с фашистами ненадолго в долине воцарилась тишина. Вдруг в густом ельнике разведчики заметили немецких «кукушек» и открыли по ним огонь. «Кукушки» полетели с деревьев. Партизаны взяли курс к своему отряду. Вернулись они на рассвете.
— Товарищ командир, — докладывал Азизов, — Аксаутское ущелье, которое пересекает дорогу к перевалу, занято вражеским отрядом мотопехоты.
«Мститель» взял курс на Шеелитовый рудник. И снова разведка, в которой были оба Томашенки.
Опять на пути следования отряда обнаружены немцы. Снова отряд изменил маршрут. На этот раз погода была великолепной.
— Утро-то какое! — восторженно прошептал Федор Томашенко. — Эх, война, война…
Василий отошел шагов
Отряд подходил к Марухскому перевалу. Ночью, когда спускались к южному его склону, пришлось пробираться по узкому карнизу, держась за скалу. Василий проехал это место на своем Абреке. Когда днем увидел это место, — ужаснулся. Как мог пройти конь с грузом тропу, шириной не более метра? Слева бездонной глубиной пугала пропасть, справа высилась скала, уходившая в облака. Ах, Абрек, дорогой умный друг!
Фашисты начали беспорядочную стрельбу. Партизаны залегли за камнями и отстреливались.
— Папа, немцы сзади! — закричал Василий.
Федор Томашенко схватил бинокль.
— Вроде бы не похоже на немцев.
Оказалось, это группа наших солдат тоже вела бой с врагом. Несколько партизан поспешили к ним на помощь. С ними Вася. В пути он немного отстал.
Вдруг откуда ни возьмись солдат с пятиконечной звездой на пилотке.
— Ты кто такой?
От неожиданности Василий растерялся. Не успел он и глазом моргнуть, как солдат выхватил у него винтовку.
— Парень, я сейчас такого жару фашистским бандюгам дам!
— Отдай! Это моя!
Пока препирались мальчишка и солдат, Федор Самуилович заметил отсутствие сына. Вернулся. Еще издали услышал перебранку.
— Ты что? А ну-ка верни винтовку мальчишке.
Солдат отдал оружие, извинительно улыбнулся:
— А я думал…
Вскоре произошла встреча пятнадцати солдат и офицеров Красной Армии с группой партизан.
…На Марухский перевал прибыли в конце августа. Здесь собрали всех партизан-коммунистов на закрытое партийное собрание. На нем присутствовал от штаба 46-й армии Марухского направления товарищ Дацевич.
— Кто желает остаться на перевале и действовать по особому заданию штаба 46-й армии, оставайтесь, — сказал товарищ Дацевич. — Остальные пойдут в Абхазию.
Восемнадцать остались на перевале. Остальные восемь партизан решили пробираться в Абхазию. С ними и оба Томашенки: Василий обморозил-таки ноги, и теперь вся надежда была на теплые края.
Василий был тощий. Сказался многодневный голод. На продолговатом длинноносом лице выделялись одни глаза.
Итак, решено. Завтра они начинают спуск с перевала. Васе было и радостно, что, наконец, кончится тревожная, тяжелая жизнь, и жаль расставаться с товарищами. «Как Гена Томилов?» Василий пошел разыскивать его.