Шелортис. Книга первая. Часть вторая
Шрифт:
Словно очнувшись ото сна, Данкен вздрогнул. Осмотревшись по сторонам, мастер иллюзии пытался вспомнить, что только произошло. Почему он сидел с чашкой? Почему в голове крутится въедливая фраза «ням-ням»? Почему вообще сейчас все собрались вокруг его кровати?
– Ну, вот и славно! – облегчённо выдохнул Фодж, – Не налегай на морские ягоды, Данкен! Вставай, давай! Пора кушать! – Харвуд звучал строго, но добродушно, переведя взгляд на обеих леди, молло добавил: – Вас тоже касается!
Раздав указания, Харвуд повернулся к двери. Едва преграда
– Ох, ты ж … – воскликнул Фодж, бросившись на кухню.
Переглянувшись между собой, друзья рванули следом.
К сожалению, оставшись без поддержки с воздуха, наземные силы испепелили друг друга в котле, а кипящая битва за вкусный суп переросла в подгорающий конфликт за кашу.
– Слушайте свою королеву и всегда будете сыты! – важно произнесла Ди.
Окружённая своими верными подданными, девочка демонстративно указывала на казаны и глиняные горшки, откуда валил чёрный дым. Действительно, именно Ди сподвигнула малышей устроить набеги на кухню, что позволило им хоть что-то поесть. Однако оставалось загадкой, за какие такие заслуги, леди Ди из советника выросла в королеву.
– Да что ж такое!!! – выпалил Харвуд, – Все эти менторы, арахны, «вечные», теперь эти поглотители миров!!! – Фодж потерял былое самообладание и теперь сыпал всевозможными фактами из своего ночного исследования, – Даже обед, казалось бы, простой обед. О-о-о Вечность, что творит с нами судьба!
Кэтлин и Данкен подошли к разгорячённому профессору. Приобняв учителя за плечи, они повели его к диванчику у кофейного столика, где всё еще лежали вчерашние угощения. Тем временем Эми провела рукой над неудавшимся обедом и материализовавшаяся вода в ту же секунду залила дымящиеся костры былой битвы.
– Что случилось, профессор?! – спросила Кэтлин мягким тоном.
Леди-рыцарь отказывалась верить, что Харвуд Фодж, олицетворение спокойствия, вышел из себя из-за сгоревшего обеда.
– Ох Кэтти … – промямлил молло, – … стоит ли тебе знать … – Фодж задумался, мысленно самостоятельно ответив на свой вопрос, – … наш мир обречён, всё … финита ля комедия, друзья …
Жгите флаги, снимайте короны,
настал тот день, огня!!!
Ворвутся сумрачные легионы,
Сорвав покровы бытия!!!
Харвуд нарочито артистично продекламировал оду из театральной постановки, что показывала труппа в Долтоне. По сюжету армия небесных воинов сошла на планету, чтобы покарать всех живущих за грехи. Если Эми не до конца понимала, смысла строк, то Данкен и Кэтлин замерли в предвкушении.
– Ты сказал «поглотитель»! – уточнил Бритс, – Вернее «поглотители миров»! Что это значит?!
Фодж тяжело вздохнул. К тому моменту уже все собрались вокруг кофейного столика. Потушив пожары на кухне, Эми как обычно разместилась рядом с Кэтлин. Туда же уселась и Ди, на плече которой пытался усидеть Ларс. В отличие от наряда своего
Малыши Бритсы без труда расселись на подлокотнике кресла, где обычно сидел их отец. Усадив Фоджа в его бержере, картограф занял место рядом с детьми.
– После Великой битвы у горы Ра-Бион … – начал Фодж, – … я стал пристально наблюдать движением космических тел. Уничтожение целой планеты, хоть и мёртвой не могло остаться незамеченным, и я опасался, что вскоре мы встанем на пороге новых, более ужасных событий.
Харвуд хотел было потянуть к чашке, но передумал. Поднос стоял слишком далеко.
– Магистр Богуэй! – коротко произнёс Фодж, словно ожидал, что его казнят за упоминание этого имени, – Мы вместе работали, это факт. Поверьте мне, не все истэры такие, какими их описывают. Есть мудрые, истинные поборники науки, в чьих помыслах только свет … – Харвуд затих, – … но есть и другие, кто в разы хуже того образа, что слывёт в людской молве.
Данкен уже успел налить остывшего отвара в чашку, а Кэтлин придвинула её ближе к профессору.
– Богуэй один из достойнейших представителей своего рода! – продолжил Фодж, – Всю свою жизнь он стремился постичь магию, чтобы даровать её всем желающим, а не только «истинным» из числа «первых». Он изучал естественный науки, элементальную магию, историю … только он один знает о «великой космической материи» всё, что только можно было узнать.
Слушая профессора, Кэтлин старалась сохранять хладнокровие. Истэры есть олицетворения зла. Именно так она считала, однако всё же была готова послушать версию Фоджа. Леди Уортли жутко стыдилась своего статуса «отвергнутой», от чего держала его в тайне. Тем не менее, здесь и сейчас Харвуд рассказывал о тех, кто принял свою судьбу и построил собственную цивилизацию.
– Очень старые письмена … – профессор продолжал, – … датированные ещё теми годами, когда «первые» были «древними», рассказывали о непостижимом уму чудовищном зле, обитающем высоко-высоко над головами. Когда мы с Богуэем впервые расшифровали их, то не придали значения. Мы думали это всего лишь миф, основанный на недостатке образованности первых людей.
Харвуд, наконец, воспользовался подношением в виде чая. Взяв чашку, он спешно осушил её содержимое. Не то от недосыпа, не то от волнения, руки профессора дрожали, от чего чашка ритмично стукалась о блюдце.
– Тем не менее, я проверял! – поставив чашку, Фодж продолжил, – День ото дня, я старательно изучал неизведанное пространство. Выставляя маяки, я отслеживал всё, что попадалось на глаза и вскоре, мне уже не хватало места, чтобы делать записи. Само собой, я физически не мог упомнить всего, что записывал. Вся моя работа превращалась в хаос чисел и меток.
Кэтлин передала пустую чашку Данкену, и тот быстро налил в неё отвара. Не прошло и четверти минуты, как наполненная остывшим чаем чашка в очередной раз предстала перед профессором.