Шепот фиалок

Мэдл Линда

– Вот и хорошо. – Дориан неожиданно поняла, что не в силах сейчас остаться наедине с Николасом. Дурное предчувствие взяло ее сердце в ледяные тиски страха.

Увидев каменное лицо Николаса, Дориан поняла, что не обманулась в своих предчувствиях. Она была рада, что пришла не одна. Теплота и радушие тети Шарлотты растопили холодность Николаса. Счастливая, с развевающимися ленточками лилового капора, тетя Шарлотта кинулась навстречу Николасу, обняла, сжала его ладони. Ее благодарность не знает границ, снова и снова повторяла она.

– Я

тут ни при чем. Граф Синдби посчитал себя обязанным внести этот вклад в дело любителей музыки всего мира, – ответил Николас, без слов догадавшись, что эпизод с ранением остался неведом тете Шарлотте. И в дальнейшей беседе не обмолвился ни словом об угрожавшей Дориан опасности.

Усадив его на диван, тетя Шарлотта принялась расспрашивать о графе Синдби, об Охотничьей Крепости, о других гостях, но уже минут через десять она встала:

– Еще раз благодарю вас, граф Сикум. Прошу меня извинить, но мне так не терпится вернуться к работе! – Тетя Шарлотта повернулась к двери.

– Останьтесь, выпейте с нами чаю, тетя Шарлотта! – взмолилась Дориан. Мысль, что она вот-вот окажется наедине с Николасом, приводила ее в ужас.

– Вы же помолвлены, – с улыбкой напомнила ей тетя. – С каких это пор тебя стали волновать условности, дорогая? Вокруг слуги, да и я буду в соседней комнате. Приятного аппетита и до встречи, милорд.

С уходом тети в гостиной словно повеяло холодом. Дориан повернулась к Николасу. От пугающей бесстрастности его взгляда ее пробирала дрожь.

«Но ведь отступать все равно некуда», – тоскливо подумала Дориан. И, глубоко вдохнув, решила сделать шаг первой.

– Вы… у вас плохие новости?

Черты его лица обострились, стали жесткими. Николас прошагал к окну, затем вернулся обратно. Остановился перед Дориан, широко расставив ноги, словно под ним качалась палуба корабля.

– Я решил, что вам пора расторгнуть помолвку.

Дориан хватала ртом воздух – и никак не могла вдохнуть.

Николас тронул ее за руку.

– Прошу вас, присядьте.

Не поднимая на него глаз, Дориан замотала головой.

– Все в порядке. Правда, в порядке. Что-нибудь еще?

Николас круто развернулся, вновь зашагал по комнате, стал у окна спиной к Дориан.

– Мне бы очень хотелось…

– Сгладить неловкость ситуации, – подсказала Дориан.

Он кивнул.

Дориан смотрела на Николаса, стараясь запечатлеть в памяти ширину его плеч, сильную линию шеи, темные завитки на белоснежном воротничке рубашки. Губы ее горели от желания прильнуть к его коже… к ямочке на шее, чуть повыше ключиц… она обожала целовать эту ямочку, зная, какую власть имеют над ним легчайшие прикосновения ее губ и языка, как он воспламеняется от ее ласки и теряет над собой контроль…

Дориан проглотила жгучий комок слез.

– Значит, вы нашли третью часть рукописи?

Николас вмиг оказался рядом. Глаза его сверкнули синими льдинками. Дориан попятилась.

– Нет,

не нашел, – процедил он сквозь зубы. – Вам в это трудно поверить, разумеется, но свое обещание я сдержу.

– Но тогда… тогда почему? – едва ли не всхлипнула Дориан, из последних сил сдерживая слезы. Нет, она ни за что не покажет, как ей больно. Как он ей дорог. Как она любит его. – То есть… все как-то слишком неожиданно. Я не думала, что вас не устраивает наше соглашение.

– Да устраивает оно меня! – в отчаянии тряхнул головой Николас. Почему-то этот жест обнадежил Дориан. – Скажем… я просто считаю, что наше соглашение свою роль сыграло.

Кровь застыла в жилах Дориан.

– То есть?

– Мы теперь знаем, где не стоит искать третий кусочек рукописи Франца. Мы обнаружили несколько его работ и даже сумели получить их для вашей тети. И я этому несказанно рад.

– Но мы же не нашли посвященный ей романс! Что я ей скажу? Она ведь считает, что мы любим друг друга! – Это единственное, что могло бы заставить Николаса изменить решение. Так, во всяком случае, казалось Дориан. – Мы не нашли самое главное для тети… и для вас.

– Нам больше нет смысла искать его вместе, – коротко и веско уронил Николас. – Вы говорили, что разорвете помолвку сами. Мне все равно. Не хотите – это сделаю я. Но запомните, Дориан, мы больше не обручены. Пусть об этом узнают все. Никаких совместных визитов, никаких музыкальных вечеров, балов, прогулок по парку и… – Он запнулся, но после паузы все же добавил дрогнувшим голосом: – И романтических свиданий в портовых гостиницах.

Оскорбленная до глубины души, Дориан отвернулась. И все же ее терзало ощущение какой-то нелепости, почти идиотизма ситуации. Ну не мог Николас просто флиртовать с ней, не мог он просто использовать ее в своих интересах!

– Итак, значит, ваша цель достигнута и я вам больше не нужна.

Она затаила дыхание в ожидании и надежде услышать его возмущенное «нет». Но не дождалась.

– Мы с вами поняли друг друга, – только и сказал он.

– Похоже на то. – Дориан стянула с пальца кольцо и повернулась к Николасу. – Я разрываю помолвку – значит, оно мне больше не принадлежит.

Николас покачал головой.

– Нет. Кольцо ваше.

– Мне оно не нужно. Я постараюсь забыть обо всем, с чем оно связано.

Николас заметно вздрогнул.

– А мне тем более с ним нечего делать. Я купил его для вас. Пусть оно у вас и останется. Прощайте. Надеюсь, Лондон уже завтра услышит о нашем разрыве.

– А как вы будете отвечать на вопросы?

– Никак. Я не собираюсь ни перед кем отчитываться, – сказал Николас. – Да, кстати, дела зовут меня в фамильное поместье. Думаю, придется задержаться там надолго. Можете объяснять наш разрыв как вам будет угодно, я возражать не стану. Я не собирался жениться, когда мы все это затеяли, – и сейчас не собираюсь. И мнение высшего света меня не волнует.