Шепот лесных сирен
Шрифт:
– Как ты это сделала? – ошеломленно выдохнула Лидия. – Он же почти дикий! А что, если бы он тебя покусал? В деревне многие мужчины ходят со шрамами, а некоторые даже погибли – их собаки просто растерзали.
– Они чувствуют зло, – просто ответила Сэм. – И никогда не причинят вреда тому, кто не желает зла им самим.
– Это тебя сирены научили? – тихо спросила Шарлотта. Травница не ответила, пожав плечами.
– Я не знаю.
А что она теперь знала наверняка? Что уже не будет прежней? Конечно, не будет. Ее будут преследовать те воспоминания, которых она не помнит, будут мучить ощущения, до тех пор, пока она не решится
Точно не в Хайвертоне.
Она глубоко вздохнула. Зачем она вернулась домой, зачем ее вернули? Чтобы она что-то поняла? Ее место не здесь, она всегда это знала. Быть может, стоит уехать? Теперь, когда она чувствует, что перемены – это, может, и страшно, но не так болезненно, как ей казалось. Возможно, стоит попробовать.
– Сэмми, идем.
Голос Кайла резанул по ушам, отвлек от мыслей. От ненавистного прозвища ее передернуло. Сколько раз она просила так ее не называть!
«Прощай, Сэмми…».
Еще один голос прозвучал так близко, словно говоривший находился совсем рядом с ней. Где она его слышала? Такой знакомый, родной и тихий, словно шепот листьев. В висках снова неприятно кольнуло, заставив отвлечься на боль.
Подхватив вещи, они пошли обратно дальней тропой, вокруг деревни, через реку и дальше через сад до самой лавки Джеймса. У реки они задержались, наполняя бурдюки и поочередно брызгаясь, но взгляд Саманты то и дело обращался к лесу, той стороне, откуда она пришла. Что-то влекло ее, что-то знакомое, но идти туда под взглядами друзей она не решилась. Хватит с них на сегодня событий.
До лавки они дошли без приключений, пожелав друг другу доброй ночи, и разошлись. Кайл ушёл последним, проследив, что Сэм вошла в свою комнату, и только после этого попрощался с усмехающимся Джеймсом.
Спала она плохо. На утро она не могла вспомнить, что ей снилось, но в темноте ей чудились чьи-то полупрозрачные тени, танцующие в пламени свеч. Тихонько выбравшись на улицу, чтобы не разбудить Джеймса, она вдохнула свежий воздух и зашагала вглубь деревни.
На площади было людно. Встречные знакомые при виде нее отводили взгляд, купцы и торговцы, прослышавшие о случившемся, старались вести себя как можно учтивее и поскорее от нее отвязаться. Всякий раз сталкиваясь с очередным опасливым или презрительным взглядом, Саманта хмыкала и улыбалась, после чего шла дальше. К таким взглядам она привыкла. Ее давно считали странной, и ей было не привыкать. Но она надеялась увидеть хоть каплю сочувствия в людях, с которыми жила бок о бок, а получила лишь страх и осуждение. Сама виновата.
За своими мыслями она не заметила, как налетела на старую сгорбленную старушку. Некогда темные волосы выцвели, оставив одну седину, прямая спина согнулась под тяжестью лет, но цепкие карие глаза смотрели все так же зорко. Подняв выпавшую из ее рук ношу, Сэм виновато улыбнулась.
– Простите, Кэрис, я сегодня сама не своя.
– Не извиняйся, дорогая, на твоем месте каждый чувствовал бы себя так же.
Сэм промолчала. Откуда ей знать, как чувствует себя побывавший у лесных сирен человек? Кэрис никогда не была в этом лесу, даже вглубь опушки не заходила, проведя в Хайвертоне все те годы, что Сэм ее знала. Но женщина смотрела на нее с таким пониманием и сочувствием, что на глаза у девушки навернулись слезы. Кэрис подхватила ее под руку и повела вниз по
Женщине принадлежал старый низкий дом с обветшалой крышей и скрипучими дверьми. Толкнув входную дверь, Кэрис прошла в комнату, усадила Саманту за стол и скрылась в кухне, чтобы через минуту принести глиняный чайник и две деревянные кружки. Воздух наполнился приятным цветочным ароматом.
– Пей. Это клевер, успокаивает.
– Не думала, что из клевера делают чай, – заметила Саманта. Кэрис глухо засмеялась.
– Делают. Прекрасное средство. Один только запах знаешь как расслабляет.
Травница отхлебнула из кружки и, улучив возможность, огляделась. Такая же лачуга, как и у всех в этой деревне, но было что-то в том, как расставлены книги, как уложены вещи и подушки. Даже в поведении самой Кэрис было что-то неземное. Заметив ее взгляд, женщина улыбнулась.
– Я знаю, что с тобой случилось. Все в Хайвертоне трезвонят только об этом.
– Об этом не трезвонят, меня боятся, – мягко возразила Саманта.
– Все мы чего-то боимся. Я, к примеру, жутко боюсь насекомых и что дальше?
– А лесных сирен?
– А их не боюсь, – уверенно ответила Кэрис. – Мне они ничего дурного не сделали, а почему на самом деле пропадают люди, никто не знает. Если бы они на самом деле хотели от нас избавиться, то заманили бы в лес сразу всех, но нет. О них может не быть ни слуха, ни духа несколько месяцев, даже лет. Что им мешает пробраться в деревню, в конце концов?
– Вы так говорите о них, словно встречались с ними лично, – заметила Сэм. Женщина грустно улыбнулась.
– Когда я была в твоем возрасте, лесных сирен боялись еще больше, чем сейчас. Люди пропадали чаще, жители боялись сильнее. Так что мне есть, с чем сравнивать.
– Знаете, после всего этого я не могу отделаться от мысли, что мое место не здесь, – спустя пару минут молчания произнесла Саманта. – Словно эти сирены показали мне что-то, что изменило меня, и это неспособна исправить даже потеря памяти. Я знаю, что не смогу жить так, как жила раньше, но не представляю, что делать.
– Ты чувствуешь, что твое призвание где-то там, за этим лесом, – протянула Кэрис, пристально на нее глядя. Сэм кивнула. – Так было у многих из вернувшихся, но не все решились на перемены. Просто слушай свое сердце, оно никогда тебя не обманет. Спроси его, что для тебя будет лучше, и сделай это, не смотря ни на какие страхи.
Когда она вышла от Кэрис, был ранний вечер. На улице уже начало темнеть, на горизонте заалела тонкая полоса, а улицы полнились молодежью. Быстро пройдя через толпу особо шумных ребят, Саманта скользнула на крыльцо трактира и толкнула тяжелую дубовую дверь. Саймон встретил ее добродушной улыбкой, но большинство постояльцев окинули ее недоверчивыми взглядами и поспешно отвернулись. Вскинув голову, Сэм улыбнулась трактирщику в ответ и пошла между столами, выискивая друзей.
Вся компания нашлась за крайним угловым столом. Потеснив Майкла, Лидия освободила ей место, принявшись рассказывать, как брат в очередной раз повздорил с мясником, у которого работал, но Саманта слушала в пол уха. Мыслями она была далеко, размышляя над словами Кэрис. Она так сильно хотела другую жизнь, но что, если она ошибалась? Она могла потерять все – дом, работу, друзей… Смогут ли они понять ее? Она только вернулась, но что, если ее возвращение заключалось как раз в этом?