Шепот во тьме
Шрифт:
Медальон завибрировал, стал горячим, и юношу окружила светло-розовая сфера, тут же приобретя металлический окрас и твердость камня.
Вовремя! В лицо ударил жар: огненный шар врезался в магический барьер и рассыпался сгустками плазмы.
Рывок вперёд - меч вошёл прямо в живот пожилому магу. Старик схватился за Талигора - широко раскрытые глаза заглянули в лицо юноше. Он вытащил клинок и оттолкнул тело. Куда более тяжелое, чем предполагал рыцарь.
Это было... странно. Непривычно. Холодно.
Он
Блеск стали - напарник убитого старика схватился за горло, из которого хлынула кровь. Мгновение - она вспыхнула лиловым пламенем, а тело разорвалось в клочья.
Талигора как пушинку отбросило в сторону. Он взрезался спиною в стену - в голове, по всему телу, в каждой клеточке вспыхнула адская боль. Горло задрожало, пытаясь протолкнуть в горящие легкие хоть немного воздуха.
Как только пропала кровавая пелена перед глазами, Талигор дрожащей ладонью сжал медальон. Тот тускло засветился, и юноша почувствовал, как по телу разливается исцеляющее тепло. Со стороны казалось, что кожа юноши блестит.
Свет Спасителя приглушал боль, исцелял легкие раны, успокаивал и обволакивал. Губы прошептали очередную молитву, и Талигор, опираясь об стену, попробовал подняться.
Ноги слушались плохо. Доспехи местами погнулись, местами расплавились. Но им это удалось! Кажется...
Пол покрывала кровь, перемешанная с пылью и каменной крошкой. Талигор сделал несколько шагов - чуть дальше валялись тела других магов крови: изуродованные и обугленные. Они дорого отдали жизни - на земле лежали двое товарищей Талигора. Лица обоих превратились в сплошную корку из крови. Руки и ноги неестественно выгнуты.
Сердце юноша сжалось от боли и осознания утраты.
Еще несколько шагов, и взгляд споткнулся об очередную груду тел. Лишь искореженные обугленные доспехи с золотым кулаком на груди выделяли рыцаря среди остальных тел.
Алое на золотом...
Как такое могло произойти?! Почему Спаситель не защитил их?!! Свою карающую "Руку"? Пару минут назад задание хоть и вызывало страх, но выглядело детской прогулкой. Хорошо обученные воины Истинного Бога против десятка еретиков. У магов не было не единого шанса!
Чего же они не учли?!
Пол задрожал, с потолка посыпались камни, погребая под собой мертвецов. Талигор едва успел увернуться, рухнув на колени. В этот самый миг пещеру осветила яркая вспышка. Медальон на груди загорелся - кто-то из магов читал заклинание. А раз шёл бой, значит, брат по ордену был ещё жив.
Талигор вскочил на ноги и помчался в дальний конец грота. Мимо, но почти рядом, пронеслась молния. Одна из оставшихся лачуг за спиной вспыхнула, и огонь тотчас перекинулся и на остальные. Воздух наполнился плачем проснувшихся младенцев, которые
Талигор сжал медальон, моля Спасителя даровать ему больше сил. Больше всего юноша сейчас желал о том, чтобы не слышать крики. Почему он не оглох от удара? Дым и пыль не давали разглядеть, что происходит вокруг, но постепенно затихающий плач заставлял дрожать всем телом.
Раздался чудовищный грохот. Волна воздуха сбила рыцаря с ног и понесла с собой в бушующее пламя. К счастью, Талигор успел схватиться за ближайший выступ. Ногти поломались о неровный камень, пальцы заскользили, оставляя за собой кровавые полосы, но юноша продолжал цепляться, понимая, что даже миг слабости будет стоить жизни.
Внезапно всё затихло - ветер пропал, младенцы замолчали - лишь шепот засыпающего пламени наполнял грот. Талигор поднялся и бросился вперёд, моля Спасителя, чтобы напарник был жив.
Рыцарь храма сжимал в руке клинок, стоя на одном колене. Чуть дальше на земле корчился маг, пытаясь удержать бьющую из распоротого живота кровь. Рыцарь обернулся и, встретившись взглядом с Талигором, устало улыбнулся.
– Всё закончилось...
– Нет!!
– закричал Талигор, едва взглянув на мага, распростертого на земле. Его глаза были полны безумия и горели дьявольским огнём. Губы шептали заклинание. Талигору показалось, что время почти остановилось, вынуждая разглядывать каждую деталь, слышать каждый звук.
Товарищ Талигора медленно поворачивает голову к магу, улыбка сползает с лица, рука столь же неспешно поднимает клинок. На земле - пять тел и чародей. И кровь. Она повсюду: на клинке, на доспехах и мантиях, въелась в камень.
Медальон кричит, обжигая жаром.
Но уже слишком поздно...
С губ мага слетает последнее слово плетения. И как маленькая капля срывается с горлышка кувшина в переполненную до краев кружку, это слово касается наполненного темной силой грота. Кровь вокруг чародея вспыхивает ядовито-зеленым пламенем. Глаза режёт от яркого света. По каменному полу бегут трещины.
А маг смеется.
Безумный смех оглушает, становится громче, превращаясь в яростный нечеловеческий рык. Тело отступника дрожит в судорогах, начиная меняться. Кости рвут плоть, увеличиваются в размерах. Кожа трескается, выпуская наружу окровавленные мышцы, конечности неестественно выгибаются, покрываясь наростами. Ногти отваливаются, на их месте появляются длинные когти, острые и толщиной с человеческую руку...
Сбросив наваждение, Талигор метнулся к застывшему от ужаса храмовнику и, оттолкнув в сторону, отпрыгнул вслед за ним. Рёв демона из пасти с тремя рядами клыков заставил пещеру содрогнуться. Гигантская лапа раздробила камень там, где мгновение назад находились люди. Тварь явно осталась недовольна тем, что добыча ускользнула.