Шепот
Шрифт:
Я поднялась, покачиваясь, как чумная, в голове гудело, а челюсть нестерпимо ломило. Рядом со мной оказался Фрол. Сознание, сейчас, когда опасность миновала, то вспыхивало, то гасло, на манер сломанной лампочки. Мужчина у палатки, только оглушен, вспомнила я. Схватив Фрола, потащила туда. Говорить мне сейчас точно не по силам. Мой соперник там и лежал, где я его и оставила, я чуть не ткнула Фрола в него носом, пока искала.
— Это ты его? — удивленно поинтересовался товарищ.
Я всплеснула руками, нет, ёлки моталки, его бог поразил молнией, и он теперь тут валяется, тебя ждёт. Надо же, за несколько месяцев я так привыкла говорить, что сейчас
Фрол куда-то оттащил лазутчика, а я уселась у стены палатки и закрыла глаза. Смутными тенями перед ними, мелькали воспоминания боя, запах крови, проливаемый врагом, вспомнилось, как я первый раз защищалась и меня замутило. Я открыла глаза, вокруг была только темнота ночи и приглушенные голоса ребят, звуки драки уже утихли. Как же избавится от этих воспоминаний? Я, в порыве чувств, схватилась за волосы и тряхнула голову, вывихнутая челюсть вспыхнула болью заставляя померкнуть всё вокруг.
Рядом со мной, призраками, возникли Фрол и Ли:
— Молчит, — указал на меня Фрол.
— Ну-ка, — присел передо мной Ли, и прохладными пальцами коснулся мой челюсти, от чего я тут же зашипела, как обиженная кошка, — потерпи, — друг аккуратно ощупывал лицо, — вправляю, — предупредил он и, нажав куда-то сдвинул челюсть. Я ожидала адской боли, но не почувствовала ничего кроме того, что теперь всё в порядке, — не обольщайся, через пару часов заболит с новой силой и придётся терпеть, обезболивающее у нас для более серьёзных ран, — я покивала, — почему не говоришь?
— Сложно, — выдавила из себя я. Ли, я видела это по его глазам, понял правильно, что сложно не физически, а морально, зубы будто сковал лед и я с трудом их разжимала.
— Ася уложила двух из четверых, если бы не она, перерезали бы нас, как кутят, — принялся рассказывать Фрол, — одного оглушила, а второго прямо ножом в сердце, — от его слов воспоминания нахлынули сильнее, заставив желудок, подкатится к самому горлу, я только и успела лицо за угол палатки сунуть, как меня сотрясли позывы тошноты.
— Ничего — ничего, — вытер мне лицо платком Ли, когда я, тяжело дыша, села на место, — первый раз так у всех. Тяжело убивать, — он с жалость взглянул на меня. Фрол лишь сочувствующе улыбнулся. От их жалости стало ещё гаже, — какие потери? — спросил Ли.
— Убили всех четырёх постовых. Им просто перерезали горло. Противнику не повезло только в одном, что Ася не спала, а так бы отлично справились бы с заданием, ищи нас потом в лесу.
Ли стоял, кажется, совершенно спокойно, только покусывал губу, размышляя:
— Нас вели и будут ждать, когда исполнители не выйдут на связь. Или попробуют ещё раз напасть, если их там было больше. Надо менять планы.
— Не пойдём? — удивленно спросил Фрол.
— Ага, домой, побежим, мамочке под юбку, — с сарказмом ответил друг, — так, ждут нас, скорее всего у склада, с медикаментами. Возможно, его нашли после прошлой вылазки, а может и раньше и решили устроить западню. Времени заложить взрывчатку у нас не будет. Не тащить же её обратно…
— Может отвлечь внимание? — подала голос я.
— В смысле? — повернулись ко мне мужчины.
— В смысле, что надо быстро оставить тут всё, что есть и заложить часть взрыв пакета, — зубы теперь отбивали нервную дробь, — Оставить здесь одного бойца, а самим уйти дальше. Пусть он, через полчаса, здесь всё взрывает и уходит. Взрыв будет видно и слышно далеко, Общество отвлечётся, позволив нам попробовать зайти с другой
— Ты совершенно права, молодец! — похвалил меня Ли, — Так и сделаем! Скажи Петрушу, что он остается, и разделите взрывчатку, большую часть нам. Я пойду, соберу остальных. Ася собери самое необходимое, уходим через десять — пятнадцать минут.
Дальше всё пошло без сучка, без задоринки. Мы, сделав большой крюк, обошли укрепление неприятеля. Как это было, отдельный сказ. Мальчишки, ловкие и сильные, решили подходить по деревьям, которые здесь росли густо и близко, но перед ними стала проблема — я. Поднять-то на дерево, меня подняли, но я сидела на ветке как сыч, крепко вцепившись в неё, стоило мне открыть глаза, как голова начинала предательски кружиться. О том, чтобы тащить меня на ком-то и разговора не было. Мы и так сильно рисковали, решив, что ветки выдержат дюжих мужиков. В итоге я заявила, что буду сидеть здесь, а они должны идти. Ли моя идея не понравилась, но по земле мы бы не добрались, скрепя сердце он оставил меня и они пошли.
Я, посидев немного и обвыкнувшись с высотой, так, что, всё же, смогла оглядеться без головокружения, решила, что и мне надо потихоньку двигаться, во-первых, быть без дела я никогда не могла, во-вторых, а вдруг понадобится моя помощь, о том, что сама я вряд ли спущусь я старалась не думать. Аккуратно, держась за всё, что можно я двинулась вперед. Дело это было не быстрым, да и выглядело это, скорее всего, дико. Я вцеплялась в стволы и ветки, по десять раз проверяла ногой, выдержит ли меня выбранная опора, но я двигалась, допускаю вероятность, что это было шумно, но ребята были далеко впереди, а потому повредить я могла только себе.
Через пару часов, вдалеке, раздался рокочущий взрыв, от чего колыхнулись деревья даже там, где я была, а была я, судя по звуку не близко. А вскоре меня сзади схватили чьи-то руки, сначала, я, было, подумала, что соратники поспели вернуться так скоро, но тут же поняла свою не правоту. Человек недолго церемонясь, схватил меня за запястья и дёрнул их за спину, от чего я закачалась, грозя обвалиться, но он меня удержал. Так же сноровисто, не успела я опомнится, он связал их за спиной и приступил к ногам. Тут, наконец, меня отпустил испуг и я, что было мочи, лягнулась, от чего полонитель качнулся, назад потеряв равновесие, отпустив мою щиколотку, а я от отдачи повалилась, вперёд ломая ветки и ударяясь всем, чем можно. Падение тоже было не мягким, всё же забралась я высоко, одно спасение было в том, что мне кое-как удалось свернуться клубочком, да и упала я не на голую, утоптанную землю, а на прошлогодний ковер жухлой листвы, она еще не успела просохнуть и была мокрая, но от того мягкая. Больно ударившись боком я взвыла, мне даже показалось, что при падении что-то хрустнуло, но разбираться времени не было. С трудом поднявшись, шатаясь, я побрела обратно, откуда пришла, как мне думалось. Идти вперёд, в таком состоянии было без толку, ноги подгибались, бок нестерпимо болел, от чего при каждом движении я скрежетала зубами, а к горлу волнами подкатывала тошнота. Руки были накрепко связанны сзади, а меня можно было повалить щелчком пальца, в общем, подарок любому солдату Общества.