Шерлок Холмс и десять негритят
Шрифт:
Холмс откинулся к спинке кресла, сведя пальцы в замок.
— Если вас интересуют факты, мистер Мейсон, то собака Баскервилей была вовсе не сука, а кобель.
— Это потрясающе, Холмс, — прошептал взволнованный донельзя Ватсон.
— Дедукция, дорогой друг, — снисходительно улыбнулся великий сыщик, разводя руками. — Только и всего.
— Это была сука! — с вызовом выкрикнул Мейсон.
— Кобель, — покачал головой Холмс, пуская дым колечком.
— К тому же чистокровный.
— Сука! Я не
— Ну кобель же, я вам говорю, — спокойно возразил Холмс.
— Сука!
— А я говорю, кобель.
— Сука!
— Кобель.
— Сука!
— Кобель.
— Сука! Сука!! Трижды сука, черт побери!!
— Кобель, — вздохнул Холмс. — Это же дедукция, дорогой друг, а не моя прихоть.
— Сука… — чуть не плача, простонал адвокат. И рухнул в кресло.
Холмс невозмутимо посасывал трубку.
— Кобель, — сказал он, исчезая в дыму.
— К чему лишние споры, джентльмены, — вмешался Гудвин. — Это был мужчина.
Наступила тишина. Гробовая, нереальная тишина.
Мейсон держался за сердце. Ватсон сидел, широко разинув рот, словно собирался залпом выпить стакан рыбьего жира. У Мегрэ погасла трубка. Даже отец Браун перестал болтать ножками. А в кресле внезапно очнулся инспектор Жюв и сонно захлопал глазами.
— Что вы хотите этим сказать, сэр? — выдавил из себя Ватсон.
— Так называемая собака Баскервилей, — усмехнулся Гудвин, — это никто иной, как профессор Мариарти, который из-за домогательств со стороны Холмса утратил всякий человеческий облик и поселился на болотах.
— Ах вот почему бедняжка так жалобно воет, — сказала Делла Стрит.
Из клубов дыма возникло изможденное лицо Холмса.
— О каких-таких домогательствах вы ведете речь, дорогой друг?
Гудвин снова осклабился.
— Ну, если вспомнить о вашем более чем прохладном отношении к женскому полу, мистер Холмс…
— Извольте немедленно замолчать, сэр! — Холмс вскочил на ноги. Он был высок, строен, красив и бледен. — Меня не так-то просто вывести из равновесия, но теперь я обещаю, что, если наш неизвестный друг о вас в скором времени не позаботится, то я возьму эту благородную миссию на себя!
— Вы мне угрожаете? — небрежно поинтересовался Гудвин.
— При свидетелях, — подчеркнул адвокат Мейсон, подняв вверх указательный палец.
Доктор Ватсон поспешил разрядить обстановку.
— Не беспокойтесь, мистер Гудвин, Шерлок Холмс и мухи не обидит. Это он так, для красного словца.
— Да, — пробормотал инспектор Жюв, — если это в самом деле Холмс, а не Фантомас…
Холмс побледнел еще больше.
— Ватсон, дружище, шприцы у вас в саквояже или вы переложили их в тумбочку?
— Они в тумбочке. Но что вы задумали, Холмс?
— Господа вынуждают меня забыться в грезах.
— Это
Великий сыщик нервно пожал худыми плечами и быстро вышел из гостиной.
— Парень не может слезть с иглы, док? — сочувственно произнес Марлоу. — Посоветуйте ему перейти на марихуану.
— А я все-таки подниму вопрос на счет собаки Баскервилей, — мстительным тоном заявил Мейсон.
— Слава Богу, приятель, это единственное, что ты еще способен поднять, — буркнул Марлоу.
Мейсон, едва заметно вздрогнув, повернулся к своей вмиг сделавшейся пунцовой секретарше.
— Делла, запишите в свой блокнот на завтра: «Отвесить до обеда мистеру Филипу Марлоу три оплеухи».
— Почему не сейчас? — спросил Марлоу, красивым жестом отодвигая шляпу на затылок.
Мейсон окинул его ледяным взглядом.
— К тому времени я успею подобрать необходимые юридические основания для вашего избиения, чтобы на предварительном дознании утереть нос прокурору.
— Предупреждаю, приятель, на моем теле ты живого места не сыщешь. Так что твои побои заденут меня не больше, чем укусы вонючего клопа — чучело орангутанга.
— Делла, добавьте еще два удара в ухо. Это вам за «вонючего клопа», — пояснил Мейсон.
Марлоу усмехнулся, надвинув шляпу на глаза.
В этот момент очнулся комиссар Каттани. Приподнявшись на диване, он с удивлением огляделся по сторонам:
— А что, синьоры, разве нас еще не перестреляли?
— Пока что нет, — пробурчал Мегрэ, и было непонятно, рад он этому или не очень.
В комнату вошел дворецкий Томас. Отвесил вежливый поклон.
— Леди и джентльмены, ваши спальни готовы-вы-вы.
— Надеюсь, ты постелил нам с Вульфом в разных комнатах? — спросил Гудвин.
— Да, сэр. Ваша комната — напротив.
Мегрэ поднялся.
— Скажи-ка, милейший, в замке есть телефон?
— В прихожей, месье.
— Хочу сообщить жене, что не приду к ужину.
— Теперь уже к завтраку, — поправил комиссара Марлоу.
— Не суйте свой нос в мою личную жизнь, месье.
— Не могу обещать, приятель.
— Мегрэ, — остановил комиссара Ватсон, — вы не могли бы позвонить также на Бейкер-стрит миссис Хадсон?
— Конечно, доктор.
— Передайте ей, чтобы она приготовила нам с Холмсом пудинг, не забыла постирать сорочки, подмести пол…
— И почистить на ночь зубы, — добавил Гудвин.
— Давайте телефон, месье Ватсон, — раскрыл записную книжку Мегрэ.
— Надо прислать сюда отряд карабинеров, — предложил Каттани. — На вертолетах.
— Это будет излишним, — возразила мисс Марпл. — Нам был брошен вызов, и мы его приняли.
— Да, это дело чести, — поддержал ее Пуаро. — Мы должны сами во всем разобраться. Пусть даже нас всех убьют.