Шерлок Холмс и десять негритят
Шрифт:
Каттани повертел свой бокал в руках, посмотрел его на свет, потом вдруг резким движением выплеснул содержимое через левое плечо и сухо произнес:
— На самом деле я не нуждаюсь в каких-либо консультациях. Я уже все понял сам. От вас я, пожалуй, мог бы услышать лишь подтверждение своим подозрениям.
— Каким подозрениям?
— Ваш шеф… он — импотент?
— А что… это в самом деле так заметно?
— Не уклоняйтесь от ответа.
— Ну-у, допустим.
Каттани присел на стул, устремив долгий взгляд на невозмутимое лицо
— Вы знаете, — наконец проговорил он, — что вы очень симпатичная женщина? У меня бы сердце разорвалось от горя, если бы мне вдруг пришлось вас арестовать.
— Ах, ах, ах… А с чего бы это вам пришлось меня арестовать? Даже и не надейтесь. Я чиста, как стеклышко.
— Вы подсыпаете своему шефу какие-то наркотики, в результате чего он становится ни на что не годен.
— Ничего-то вы не понимаете, — вздохнула она.
— Вполне возможно, что отравление Ниро Вульфа и Огюста Дюпена — ваших рук дело. Они, должно быть, оказывали вам какие-то знаки внимания, а вы не хотели, чтобы они к вам клеились. Но в итоге вы переборщили с дозой.
Делла повторила с искренней досадой:
— Ничего-то вы не понимаете, — и присела к нему на колени, обняв руками за шею. — За весь вечер этот пузатый Ниро Вульф интересовался только жареным поросенком на блюде, а Огюст Дюпен куда чаще посматривал на мисс Марпл, чем на меня.
Губы Каттани раскрылись в улыбке.
— Ну, хорошо, — сказал комиссар совсем другим тоном. — Значит, вы чисты, — и он принялся искать молнию на ее юбке.
— Комиссар, что вы со мной делаете?
Делла помогала ему в этой игре. Она смеялась. Каттани не мог оторвать от нее глаз.
— Какого черта вы теряете время, служа в полиции? Из вас в Голливуде сделали бы потрясающего героя-любовника.
— Вы мне льстите, Делла. Ведь я могу и разочаровать вас…
— Коррадо, вы шутите!…
Они улеглись в старинную кровать с балдахином, и Каттани дал волю своему южному темпераменту…
Потом комиссар закурил. Предложил пачку девушке, но она отказалась.
— Так получилось, Делла, — сказал он, — что совсем недавно я завязал. Просто не желая больше ни во что вмешиваться. Поселился в монастыре, подружился с монахами… Знаешь, чем я там занимался?
— Молился о спасении души?
— Делал фигурки для рождественских елок.
— Очень трогательно.
— Но, увы, мафия не дала мне насладиться спокойной жизнью. И вот я здесь.
— Разве ты не рад нашей встрече, милый?
— Я люблю тебя, — проговорил Каттани. — Но я не могу увлекать тебя за собой в пропасть. Создалась очень странная и запутанная ситуация.
— О чем ты?
— Этот день, Делла, явится поворотным моментом во всей истории борьбы с мафией.
Она погладила его по щеке.
— Коррадо, ты перегрелся, — и чмокнула его в нос.
— Ты потрясающая женщина, — проговорил Каттани, поцеловав ей кончики пальцев. — В замке действует хорошо организованная банда. Но я уничтожу их всех! Всех до единого.
— Ох,
— Слушай же. Меня в любую минуту могут убить. Ты должна знать: Шерлок Холмс и доктор Ватсон — мафиози, они по уши завязли в наркобизнесе. Огюст Дюпен был их постоянным клиентом. Он слишком много знал, и его убрали. Ниро Вульф любил нюхать свои орхидеи. Думаю, что он также нюхал и кокаин. Что-то они там с ним не поделили, и толстяка пришлось отравить. Арчи Гудвин вышел на убийц своего шефа, и его заставили замолчать навсегда, — облегчив душу, Каттани притянул девушку к себе и стал осыпать ее жаркими поцелуями.
— Нет, ты сумасшедший, — шептала Дела, — сумасшедший.
— Это, наверное, с голоду.
— Мы же только что поели.
— Это голод иного рода, синьорина.
— Какие у тебя холодные руки, Коррадо, — прошептала она, и он нежно поцеловал ее в губы…
Выйдя от Деллы, Каттани спотыкнулся о мисс Марпл и расквасил себе нос.
— Каблук сломался, — пожаловалась старушка, силясь приподняться с колен.
— Мама мия! — сочувственно выдохнул комиссар, помогая ей встать на ноги, и пошел в свою комнату — рыдать от сочувствия себе, мисс Марпл и всему несчастному человечеству.
Глава 27.
Непоседливые трупы
Группа опечаленных предстоящим свиданием с телом Арчи Гудвина мужчин торжественно шествовала по коридорам замка.
— Скажите, Ватсон, вы смогли бы зарезать человека? — вдруг спросил Холмс.
Доктор зацепился левым ботинком за правый, едва не полетев по паркету кувырком.
— Как вам могло прийти такое в голову, Холмс?!
— А на операционном столе? — хитро прищурился великий сыщик.
Ватсон заколебался, беспомощно захлопав глазами.
— Мм… даже не знаю, что вам ответить. Вы совершенно сбили меня с толку, Холмс. При оперировании больного возможны любые осложнения.
— Короче говоря, если вы принимаете человека за больного, нуждающегося в хирургическом вмешательстве, то в один прекрасный момент можете подкрасться к нему со скальпелем и…
Притихшие Жюв и Мейсон с интересом внимали рассуждениям Холмса. Ватсон вытер рукой внезапно вспотевший лоб.
— Холмс, у меня от вашего дедуктивного метода голова идет кругом!
— Так вы смогли бы зарезать человека, Ватсон?
— Если только, чтобы он не мучился… я мог бы решиться на операцию и тогда…
— Превосходно! А Арчи Гудвин… он, по-вашему, был вполне здоров?
— Куда вы клоните, Холмс? Я совершенно не в состоянии уследить за ходом вашей мысли.
— Тут же все ясно как божий день, доктор, — встрял в разговор Мейсон. — Холмс шьет вам дело.
— Какое дело?
Шерлок Холмс снисходительно похлопал доктора Ватсона по плечу:
— Дорогой мой друг, никто не собирается вам ничего пришивать — оставим это заботам миссис Хадсон. Кто-кто, а я-то знаю, что всю эту ночь мы провели вместе.