Шерлок Холмс против Марса
Шрифт:
— Между тем, поведение марсиан свидетельствует, что они не намерены уничтожать человечество, — заметил Холмс.
— Зачем им проявлять милосердие, если они хотят завоевать наш мир? — спросил я.
— Честь ответа на этот вопрос по праву принадлежит мне, — вмешался Челленджер. — Марсиане напали на Лондон, крупнейший город человечества, именно потому, что имеют практические виды на людей. Минувшей ночью, когда я находился неподалеку от Риджент-стрит, кто-то зажег там огни. Я видел множество людей: они танцевали и пили из бутылок. То была настоящая сатурналия. Затем, когда уже начал
Чувствуя тошноту, я вспомнил огни и на улице и поджидавшее в засаде чудовище.
— Для чего же им люди?
— Пища, — кратко отвечал Челленджер.
Я выпрямился и издал протестующее восклицание.
— Других захватили в плен на берегу, — продолжал Челленджер, отпив глоток вина. — Я видел это после того, как посадил жену на корабль. Дважды, при посредстве кристалла, я наблюдал процесс питания марсиан. Один раз это происходило в первой воронке, в Уокинге, а позднее в главном лагере, который находится, видимо, к северу отсюда, на Примроз-хилле. Холмс сказал, что вы были поблизости, доктор Уотсон.
— Верно, я чуть не наткнулся на их лагерь, — сказал я. — Однако, я и предположить не мог…
Я замолчал, охваченный ужасом.
— Они считают нас съедобными, — сказал Челленджер, поглаживая бороду.
— Да, — тихо проговорил Холмс. — Не может быть никаких сомнений. Говорите, вы это видели, Челленджер?
— Во всех подробностях. Должен заметить, весьма любопытный процесс. Жертв удерживают щупальцами небольшие механизмы. Я видел, как открывались рты пленников, словно они кричали от страха. Марсиане собираются вокруг несчастных и погружают в их вены металлические пипетки. Свежая кровь поступает прямо в тела марсиан — они высасывают кровь, как мы пьем через соломинку. Вероятно, в организмах захватчиков кровь становится частью системы циркуляции.
— Ужасно! — невольно воскликнул я. — Ужасно!
Челленджер поглядел на меня без всякого выражения.
— Позвольте сказать вам, что те пьяные глупцы, которых я видел минувшей ночью, не составят большой потери для респектабельной части человеческого общества, — загромыхал профессор. — Что же до ужаса, доктор Уотсон, разрешите спросить, как восприняла бы нас разумная свинья — нас, с неприкрытым аппетитом пожирающих плоть ее соплеменниц? Со страхом и отвращением, можете быть уверены. Тем не менее, способ питания марсиан, равно как и определенные факторы земной жизни, могут подсказать нам действенный метод борьбы.
— А именно? — спросил Холмс.
— Предположим, — медленно произнес Челленджер, — что мы подсунем им больных жертв и заразим их организмы.
По моей спине вновь пробежал холодок страха.
— Вы ведь не предлагаете отдавать им людей на съедение?
— О, я не говорю о здоровых особях, подобных нам троим, — заверил Челленджер. — Я также не имею в виду разумных особей, тогда как каждый из нас троих в той или иной степени обладает интеллектом. Такие действия лишь повредили бы кампании, о которой я говорил, да и в любом случае люди, подобные нам — хотя их, по моему предположению, сравнительно
— Я выпил уже достаточно, благодарю вас, — запинаясь, проговорил я. Вино в бутылке, показалось мне, приняло цвет крови.
— Тогда стаканчик для вас, Холмс, — сказал Челленджер, наливая Холмсу вино. — Итак, пришло время подробно рассмотреть и затем осуществить план контратаки.
Челленджер говорил так, словно военная кампания против наших врагов давно началась и была теперь в самом разгаре. Я вопросительно взглянул на Холмса.
— Уотсон — единственный ветеран войны среди нас, — сказал Холмс. — Вероятно, он поддержит мое предложение. Нам следует поступить так же, как марсиане: в первую очередь захватить одного из них в плен и изучить этот экземпляр.
— В точности такие действия рекомендовал бы и я, — кивнул Челленджер. — Осмелюсь предположить, что с помощью некоторых средств, к которым мы можем прибегнуть, мы в скором времени сумеем захватить одно из этих существ.
— Осмелюсь предположить, что ничего подобного не произойдет, — резко возразил я. — Когда они гонятся за человеком в своих машинах, лучшее, на что можно надеяться — это бежать как можно скорее. Мне повезло, поскольку я ни разу не попался им на глаза. Встреча с марсианином означает верную гибель.
— Вовсе нет, — ответил Холмс, вытряхивая пепел из трубки. — Два дня назад я в поисках еды забрел в какой-то трактир. Боевая машина разнесла всю стену, ворвалась и чуть на меня на наступила.
— И вы спаслись! — воскликнул я.
Он улыбнулся и покачал головой с дружеским сарказмом.
— Нет, Уотсон, — иронически произнес он. — Я не спасся. Марсианин схватил меня и сожрал до последней крошки.
— Присутствие мистера Холмса среди нас демонстрирует, что он спасся, — укоризненно загрохотал Челленджер. — Ничтожнейшая попытка мыслить логически убедит вас в этом.
— Заднюю дверь я нашел открытой, — принялся рассказывать Холмс. — Марсианин шарил щупальцами по залу, но я нырнул в подвал. В задней части подвала находился ящик для угля. Я вылез через люк в потолке и оказался в темном переулке. Миновав задний двор соседнего дома, я пробрался в галантерейный магазин, вышел на другую улицу и благополучно добрался домой. К счастью, я не растерял собранные припасы. В ближайшие несколько дней они нам весьма пригодятся.
— Дорогой Холмс, вы проявили удивительное самообладание, — сказал я.
— Скорее, удивительную гибкость, — улыбнулся он в ответ на комплимент. — Люк оказался довольно узким, протиснуться в него было нелегко, но остальное не составило труда.
— Вам посчастливилось, — сказал Челленджер, оглядывая худощавую, мускулистую фигуру Холмса. — Однако, ваш подвиг оказался бы не под силу человеку с более солидными, хотя и более внушительными пропорциями. Поразительно, что все мы сумели избежать пленения, как уже заметил Холмс. Каждый из нас прошел много миль по городу, который — как, по всей видимости, считают марсиане — находится в полной их власти.