Шесть к одному – против
Шрифт:
— Если вы его не знали, то почему согласились встретиться со мной по той лишь причине, что я назвал его имя? И как получилось, что у него записано ваше имя и ваш номер телефона?
— Неужели?
— Да, в числе прочих.
Бентли пристально посмотрел на него.
— А кто вы? Частный детектив?
— Всего лишь друг семьи.
— Это они вас послали?
— Я помогаю сестре Дэмиена разобраться с делами.
— Она ваша подружка?
— При всем уважении, это не ваше дело.
Бентли пожал плечами.
— Что ж. Я понятия не имею, почему Дэниелс записал мой номер телефона. — Он отошел
— Генри Ллойд-Эллис, Гарт Стивенсон, Робин Тейт…
— И все?
— Нет. Там были еще Джулиан Норрис и Адам Тетли…
— Джулиан давно умер, — равнодушно констатировал Бентли, затягиваясь сигарой.
— Мне это известно. Вы его знали?
— Давно. Мы потеряли связь много лет назад. Вы сами знаете, как это бывает…
— Много лет назад? А поточнее?
— Трудно сказать… Лет десять… может быть, двенадцать. Какое это имеет значение? — Бентли снова пожал плечами. — Послушайте, я действительно не понимаю, что вы собираетесь со всем этим делать. Дэмиен мертв, и причина, по которой он записал наши имена, скорее всего, умерла с ним. Я вам помочь не могу.
Он наклонился и нажал кнопку интеркома, но Гидеон опередил его.
— Да, пожалуй, вы правы. Я наверно передам список полиции, и пусть они сами с ним разбираются.
Бентли остановился. С конца сигары тонкой змейкой поднимался дым.
— Зачем вам это нужно? Чем их может заинтересовать список? Начать с того, что составлен он явно давно. Год или дальше больше тому назад, когда еще был жив Джулиан Норрис.
— Дэмиена Дэниелса застрелили, — напомнил Гидеон. — И полиция задержала Адама Тетли. Думаю, им будет интересно узнать, что его имя есть в некоем списке, составленном самим Дэмиеном.
Такой ответ определенно пришелся хозяину клуба не по вкусу. В интеркоме пропищал далекий голосок, и он, наклонившись, отрывисто бросил:
— Извините, Джанет. Дайте мне еще пять минут.
Бентли выпрямился и перенес внимание на гостя.
— Ладно. Что вы хотите? Денег? Сколько?
Гидеон заколебался, не зная, что сказать.
— А во сколько вы его оцениваете?
Бентли затянулся и, задумчиво глядя на него, выпустил струю ароматного дыма.
— Вы ведь не знаете, да? Вы ничего не знаете. Блефуете. Скажите — если вы действительно друг семьи, — почему вы сразу не передали его полиции?
Гидеон понимал, что проиграл, а потому решил сказать правду.
— Один из тех, чье имя значится в списке, наш друг. Я хотел выяснить, в чем дело, прежде чем давать списку ход.
— Хорошо, мистер Блейк, пусть так. Если в списке ваш друг, почему вы не спросите у него? — Он усмехнулся и нажал кнопку интеркома. — Джанет, мистер Блейк уходит.
По пути домой Гидеон еще раз прокрутил в голове весь разговор. На первый взгляд, он узнал не так уж много, но реакция Бентли была показательной. Он сказал, что не знает тренера, но согласился принять Гидеона лишь потому, что услышал имя Дэмиена Дэниелса. Далее. Бентли заявил, что все это дело его не интересует, но предложение передать список в полицию ему не понравилось.
Если Гидеон и вынес что-то из беседы с Бентли, так это то, что речь идет о чем-то важном. Стоило ли ради этого путешествовать более чем за сто миль? И, тем не менее, червячок сомнения не давал покоя. Почему Сэм Бентли так быстро предложил деньги? И за что именно он эти деньги предлагал? За список с именами и телефонами? За информацию? После некоторых раздумий Гидеону пришлось признать, что ответ может быть только один.
Сэм Бентли хотел купить его молчание.
Предложение было импульсивным, и Бентли снял его сразу же, как только понял, что гость блефует и не настроен передавать список в полицию. Но сам факт того, что бизнесмен был готов откупиться, настораживал и вызывал беспокойство. Что за игру вел Дэмиен? А Ллойд? Какова его роль? Да, верно, Ллойд не нравился Гидеону. Но почему? Наверняка он куда легче переносил бы самоуверенность и некоторую эмоциональную толстокожесть Ллойда, если бы тот не был приятелем Пиппы.
Так в чем же все-таки дело?
Зачем Дэмиену Дэниелсу, удачливому тренеру скаковых лошадей, составлять список, в котором оказались начинающий политик, владелец оздоровительного центра, школьный учитель, богатый член муниципалитета и специалист по системам безопасности, ныне покойный? Если они и знали друг друга, то вовсе не спешили признаваться в этом. Объединяло их только одно: каждый преуспел на избранном поприще. Лишним оказался Адам Тетли, человек, чья жизнь пошла не по плану.
Ответ, к которому снова и снова приходил Гидеон, звучал мрачно.
Шантаж.
Похоже, Дэмиен узнал нечто, объединяющее этих шестерых; нечто такое, что они предпочли бы не предавать разглашение. И, скорее всего, они даже были готовы платить за молчание. Каким бы странным и даже диким не казалось это сочетание, шантаж и Дэмиен, только такой вариант позволял объяснить все имевшиеся в распоряжении Гидеона факты. Но что могло связывать столь разных людей? Что объединяло их в одну группу?
Гидеон чувствовал себя человеком, наткнувшимся на спрятанную кем-то банку и приоткрывшим крышку. Вопрос стоял теперь так: прижмет ли он крышку покрепче и передаст банку, кому следует, не задумываясь о последствиях для Ллойда, Пиппы и родных Дэмиена Дэниелса, или же приподнимет крышку еще немного и посмотрит, что из нее выползет.
Весь остаток дня, включая верховую прогулку с Пиппой, Гидеон обдумывал план действий. Продолжительное бездействие было не в его характере. Пусть даже и не удастся докопаться до самой сути загадки, но остановиться после первых шагов и не предпринять ничего он уже не мог. Вариант с передачей списка Рокли Гидеон отверг после недолгих размышлений. Во-первых, ничего подозрительного в самом списке не было, если не считать присутствия в нем имени Адама Тетли. Во-вторых, его останавливало осознание неизбежных — и неприятных — последствий для некоторых людей. Как скажется возможный скандал на политических устремлениях Ллойда? Не посчитает ли Пиппа, что он просто вставляет палки в колеса ее приятелю? И простит ли она, если с Ллойдом что-то случится?