Шесть к одному – против

Стейси Линдон

— Да? Ладно, в таком случае, как ты отнесешься к тому, что через семь с половиной месяцев станешь дядюшкой Гидеоном?

— Наоми! Это же чудесно! Поздравляю! Всегда мечтал быть дядюшкой.

Они проговорили минут десять, после чего Наоми сказала, что ей нужно позвонить кое-кому еще.

— Пока и до связи. Хотела, чтобы ты узнал первым.

— Ну, думаю, теперь можно сказать и Тиму, — пошутил Гидеон. — Пока, сестренка. Целую.

Он еще с минуту сидел со счастливым лицом и лишь потом вернулся

в гостиную к Еве.

— Это моя сестра, Наоми. — Гидеон показал пальцем за спину, как будто Наоми сидела в холле.

— Да, я слышала. Спрашивать не буду — и так видно, что ты доволен.

— Отличная новость! Тебе нужно познакомиться с Наоми. Она тебе понравится. И с Тим, конечно, тоже.

— Ох, эти встречи с родственниками. — Ева поджала губы. — Ты, похоже, берешься за дело серьезно, а? Еще вина?

— Пожалуй, выпью кофе, — решил, подумав, Гидеон. — Тебе сделать?

— Не надо. Мне тепло и уютно, не хочу портить вечер.

Пятью минутами позже он, растянувшись диагонально на диване рядом с Евой и слушая скрипичный концерт Бруха, отпил глоток кофе и довольно потянулся.

— Ты и вправду так рад, что у сестры будет ребенок? — спросила вдруг Ева.

— Ммм. Конечно, рад.

— А своих хочешь? — спросила она после долгой паузы.

— Когда-нибудь.

Ева притихла, и он, немного погодя, поцеловал ее в макушку.

— Что-то не так?

— Нет, просто думаю.

— Как твое вчерашнее свидание?

— Хорошо.

— Ты сказала, это какой-то старый друг…

— Да, Тревор. Мы познакомились с ним, когда я была замужем за Ральфом. Он тоже художник.

— О? Соперничество?

— Не совсем. Он пишет большие полотна, использует много красок и дает своим творениям претенциозные названия, например «Одиночество» или «Интуиция».

Гидеон выгнул шею, чтобы посмотреть на нее сверху вниз.

— Тебе они не нравятся?

— Картины как картины, только не настоящие.

— Что ты имеешь в виду? Что они копии?

Она покачала головой.

— Нет, я имею в виду, что его мотивы чисто коммерческие. Иногда он просто проводит по холсту кистью без всякой мысли — расставляет мольберты по кругу и оставляет на каждом по полосе, только разного цвета. За полчаса может выдать с десяток картин. Все дело в том, что Тревор моден. Устраивает в год две выставки и всегда все продает. Люди платят десятки тысяч!

Гидеон завистливо вздохнул.

— То есть ему достаточно поработать несколько дней в году. Ловко устроился.

— Тревор смеется над ними, — пожаловалась Ева. — Это нечестно.

— Ну, его трудно в чем-то винить.

— Конечно. Хуже всего, что он действительно талантливый художник.

Гидеон сделал еще глоток кофе.

— Я думал, может быть, старая любовь… Знаешь, как это бывает…

Ответом

был тычок в бок, и в этот момент телефон зазвонил снова.

— Господи, уже почти одиннадцать. Почему бы тебе просто не отключить его?

— Причина простая: всякое может случиться. У Пиппы или Тилли. — Он осторожно отодвинул ее в сторону и прошел в холл.

— Гидеон Блейк? — осведомился мужской голос.

— Да. А вы кто?

— Артур Уиллис. Слышал, вы занимаетесь лошадьми. Вроде как знаете к ним подход.

— Иногда получается, — осторожно ответил Гидеон.

— Надеюсь, вы сможете мне помочь. У моей дочери есть пони. Жена говорит, что его нужно отдать, но Кэти… Девочка в нем души не чает. Просто не представляю, что с ней будет, если пони отдать.

— А в чем проблема? — спросил Гидеон.

— Он непредсказуем, понимаете? Обычно ведет себя нормально, но иногда на него как будто что-то находит, и тогда уже никого не слушает. Супруга боится, что Кэти может пострадать. Вы не могли бы приехать и посмотреть? Бедняжка не вынесет, если с ним придется расстаться. У меня есть знакомый, так вот он говорит, что вы можете определить, в чем дело.

— Взглянуть приеду, но обещать ничего не буду, — сказал Гидеон, проклиная болтливого «друга». — Где и когда вас найти?

— Как насчет завтра? У Кэти нет занятий.

— Хорошо. — Гидеон записал адрес и, условившись созвониться в два часа дня, положил трубку, из которой еще неслись слова благодарности.

— Знаешь, ты тряпка, — сонно проворчала Ева, когда он снова опустился рядом с ней на диване.

— Будто я без тебя не знаю. Но когда речь идет о девочке и пони…

— Ты тряпка, — твердо повторила она. — Слабак. Идешь у всех на поводу. А теперь как насчет того, чтобы уделить немного внимания и мне?

Глава 10

Трясясь на «лендровере» по длинному ухабистому проселку к полю, о котором говорил Артур Уиллис, Гидеон думал о своих отношениях с Евой.

Они завалились в постель сразу после полуночи и после короткой любовной схватки еще долго лежали, глядя через окно в спальне на звездное небо и разговаривая ни о чем, как это делают любовники по всему миру.

Утром Ева встала раньше, бодрая и веселая, приняла душ, приготовила завтрак на двоих, а потом села в «астон мартин» и уехала открывать галерею. Целуя ее у двери, он подумал, что мог бы еще лет двадцать скользить по волнам таких вот легких, беззаботных отношений, но тут же понял, что нет, этого было бы недостаточно. Ночью, в заполненной страстью темноте, этого хватало, и даже потом, когда они согревались тающим жаром утоленного желания, ему тоже не требовалось ничего больше, но утром, перед наступающим новым днем, Гидеон чувствовал — чего-то недостает.