Шесть минут до конца лета
Шрифт:
Именно это чувство ее сейчас и охватило, пока она слушала про «людей предыдущей версии». Арабаджи был по-звериному серьезен, и Женю пробрало до печенок.
– Я чего конкретно хочу… Хорошего настроения, уверенности в себе, концентрации на задаче… Быть энергичным, иметь силу воли, устойчивость к стрессу, прокачанный интеллект, а еще спокойствие, здоровье, долгую жизнь, абсолютное безразличие ко всяким социальным ограничениям. Всегда и везде. С минимальными вложениями времени и минимальным риском.
Безразличие к социальным ограничениям?
Однако теперь совершенно понятно, что он не ранимый и не беспомощный. Он – хищник покрупнее. А хищник покрупнее обычного человека – постчеловек по версии Арабаджи – это, похоже, самый обычный социопат. Сам Пётр, может, еще не социопат, но стремится к этому. Мчит на всех парах. Нарциссическое расстройство уже точно есть.
– Еще это отличный мотиватор, – выдохнул напоследок Арабаджи. – Вся эта геймификация собственных биохимических состояний…
– А, да, это забавно, – согласилась Женя. – Я в своем приложении к фитнес-браслету кружочки всякие заполняю. Правда, ничего кроме невроза еще не заработала.
Женя примирительно улыбнулась, но Арабаджи снова не понял шутки.
– Я тебе докажу, что я прав! – запальчиво произнес он и даже взмахнул в воздухе кулаком.
– Можно я буду звать тебя Петей? – Женя поспешила его остановить.
Блондинка, которая давно вернулась за стол и которую Петя не замечал, на этих словах поморщилась. У Арабаджи закончились отрепетированные речи, и теперь он растерянно хлопал ресницами.
– Хорошо, – наконец сказал он, – зови меня Петей.
Женя снова улыбнулась. Арабаджи нырнул в свой рюкзак, а вынырнув, протянул ей оранжевый плотный листок. «ГРажданский Интернет-Форум», – прочитала она.
– Это тебе, приглашение на нашу конференцию – «ГРИФ 2020».
– А я тебе там нужна? – спросила она.
– Приятно, когда в зале есть человек, который тебя поддерживает. Понимаешь?
– Понимаю, – улыбнулась Женя, вспомнив Матильду и ее «порку». – Я приду.
Она вскользь бросила взгляд на блондинку. Наемный гарем, видимо, отказывается за него болеть.
– Тебе платить через «Бро»?
– Можно через «Бро», можно напрямую, наличкой.
Петя нахмурился. Налички у него, похоже, не было. Может, он вообще не помнил, что бывают такие деньги, прямоугольные, бумажные.
– Давай через «Бро», – смилостивилась Женя и залпом допила свой чай.
Когда они втроем вышли из «Кармана», первое, что им бросилось в глаза – мрачные девчонки из deGouge, которые выстроились цепью на противоположной стороне проспекта Довлатова. Все как одна сверлили глазами Петра Арабаджи.
– Чего это они? – не поняла блондинка. У нее оказался хриплый голос, который не вязался с ее легковесным образом.
– Может, акция какая, – ответила Женя и оглянулась на своего нанимателя.
Арабаджи тем временем проворно вскочил на свой электросамокат, что стоял у входа, и был таков.
– Значит, сегодня
Она махнула Жене рукой и села в припаркованную у входа маленькую ярко-желтую машинку без верха. Женя тоже махнула ей рукой и снова уставилась на девчонок из deGouge. Девчонки расходились. Значит, Женя поняла все верно, и акция была пятиминуткой для Пети Арабаджи.
Женя поплелась домой, пиная кроссовкой камешек по раскалившемуся за день тротуару. Собрав последние силы, она перебежала ленивый проспект, нырнула в подворотню и поднялась к себе. У Аркаши бормотал телевизор.
Город остывал. Матильда покрасила Женины стены в элегантный светлый серый. Смотрелось отлично, особенно на солнечной стороне, и пахло не забористо. Но Женя все равно распахнула окна – плевать на краску, высохнет как-нибудь. Горячий воздух снова потрепал ее по щеке. Проспект Довлатова наполнялся людьми.
Телефон звякнул. Пришел новый перевод от Земскова – за весь Матильдин рабочий день. Женя усмехнулась. Ох и встанет ее ремонт в копеечку заведующему библиотекой! Бедолага! Дешевле было бы развестись с женой…
Надо бы поужинать, но нет сил: Арабаджи – энергетический вампир! Впрочем, плиты на кухне тоже пока нет. С перепиской в «Бро» Женя покончила еще утром. Чем заняться? Она слишком устала для чего-то масштабного, да и голову надо разгрузить.
И только тут она поняла, что забыла купить мыло.
В ванной
– Помоги мне! Помоги!!! – отчаянно орал в трубку Арабаджи.
С проспекта Довлатова в открытое окно летели голоса расходившихся гуляк. Женя отвела от уха телефон: было шесть утра. Она села на своем матрасе.
– Островского, четыре, второй этаж! – проорал Арабаджи и отключился. В трубке осталось лишь какое-то подозрительное шуршание.
Надо же, Петя тоже живет в Писательском квартале. Женя натянула джинсы, плеснула себе пригоршню воды в лицо, втиснула ноги в кроссовки и открыла «Бро». В начале седьмого утра еще действовал ночной двойной тариф на незапланированные встречи. Здесь же горела ярко-красным тревожная кнопка «Я в опасности». Женя не стала закрывать приложение, просто погасила экран. Хорошо, что он платит через «Бро», иначе она бы не решилась отправиться к нему. Хотя любопытно было до чертиков.
На Островского, в доме номер четыре, каждая квартира занимала по этажу. Мелодично звякнул домофон. В просторном подъезде пахло лавандой.
Дверь ей открыла девица, завернутая в большое банное полотенце. Брюнетка с раскосыми глазами была на голову выше Жени и такая стройная и ладная, что это было видно даже сквозь плотную махру. Девица молча показала пальцем на ванную.
Женя рванула дверь и обомлела.
Арабаджи сидел в пустой ванне голый и что-то сосредоточенно пережевывал, не отрывая взгляда от экрана планшета. Его лицо и тело было перемазано чем-то темно-коричневым и жирным.