Шесть подозреваемых
Шрифт:
— Эй, а он что, из зоопарка сбежал? — изумился я.
— Нет, сэр, — засмеялся водитель. — Зоопарки нам не нужны. Все, что душе угодно, само расхаживает по городу. Вон там, например, смотрите. — Он указал куда-то вперед. — Великолепные буйволы с коровами.
Мы мчались как сумасшедшие около двух часов. В какой-то момент мне почудилось, будто машина вернулась к аэропорту. Я уже начал волноваться, однако водитель только смеялся в ответ.
— Просто аэродром далеко расположен от города, почти в сотне миль. Но не извольте беспокоиться, скоро приедем. Учитесь терпению, сэр: вы же в Индии.
Наконец он
Водитель остановился перед обшарпанным желтым зданием с вывеской «Пансион Руби, Пахаргандж». Чуть ниже было написано: «Скромные раскошные гигинические намера для турристоф».
— Вот ваш отель, сэр. Очень хороший и по доступной пене, — сказал таксист и взял с меня тысячу рупий.
Я уже собирался войти, когда на пути возникла большая тучная корова.
— Кыш, — отмахнулся я, но скотина лишь головой покачала.
Я подтолкнул ее сумкой — и, не успев опомниться, пролетел вверх тормашками, с грохотом врезавшись головой в припаркованный велосипед. А корова уже стояла надо мной, пыхтела и била копытами землю. Я огляделся в поисках помощи, однако люди вокруг только знай себе хохотали. Тогда я медленно встал, отряхнул запылившиеся штаны и попробовал было снова войти в гостиницу, но вредная скотина отказывалась меня пропускать. Пристала как банный лист.
На мое счастье, мимо как раз проходил торговец с тележкой, полной бананов. Корова ушла за ним, а я поспешил укрыться за дверью.
Холл отеля украшали потрепанная зеленая софа, пыльный красный ковер и полузасохшие растения. Управляющий, скользкий типчик с набриолиненной шевелюрой, приветствовал меня словами:
— Добро пожаловать в наш пятизвездочный пансион, — после чего попросил две тысячи рупий в задаток, на неделю вперед, и без проволочек выдал мне ключ от четыреста одиннадцатого номера.
Какой-то парень в грязных подштанниках подхватил мой чемодан и пошел впереди, показывая дорогу, по скрипучей лестнице вверх, на третий этаж.
Комната оказалась чуть побольше медвежьей берлоги и вообще не ахти — одна кровать, шкаф, маленький столик и стул. Серые стены, дешевый ковер на полу. В смежной уборной — пахучий толчок, раковина, ведро и кувшин.
— Завтрак у нас подают в гостиной с телевизором, с семи утра до половины восьмого, — сообщил юноша, опуская мой чемодан на пол. — Что-нибудь еще? Хотите еды? Девчонок? Курева? Коки?
Я обдумал предложенный выбор.
— От коки, пожалуй, не откажусь.
— Пожалуйста, пятьсот рупий. — Он протянул пустую ладонь.
Ничего себе, это вам даже не десять долларов за банку! Мне все меньше и меньше нравились местные цены. Но
Когда парень ушел, я отдернул темно-зеленые занавески, чтобы полюбоваться видом из окна. Перед глазами провисла путаница из кабелей, протянувшихся между зданиями над улицей. Всей этой проводки хватило бы, чтобы закоротить целый Техас. Воздух пропитывала какая-то черная гарь. Внизу под моим окном двое вышли на крышу и громко ругались между собой. Где-то играло радио, передавая песни на хинди. Интересно, как я усну, если этот гам и ночью не прекратится?..
Через десять минут посыльный вернулся и вручил мне прозрачный пакетик со странным белым порошком.
— Какого черта? — удивился я. — Тебя просили достать коки.
— Это и есть кока. Высший сорт. Чище не бывает, — ответил он и удрал за дверь.
— Эй, погоди! — крикнул я, но его уже и след простыл.
Я принюхался к порошку. По запаху — ничего общего с кокой. Может, его размешать с водой?.. Тут мою дверь кто-то вышиб ударом ноги, и в номер ввалился полицейский-тяжеловес.
— Ни с места, мистер, — объявил он гробовым голосом. — Что у вас в кулаке?
— Не в курсе. Заказывал коку, а получил вот это, — ответил я, разводя руками.
— Ага! Значит, не отрицаете! Вы требовали достать кокаин.
— В смысле? Какой еще кокаин?
— Не разыгрывайте святую невинность. В наших краях, если просят курева, значит, имеют в виду марихуану. А если коки — то кокаин. Да будет вам известно, что в Индии это серьезное уголовное преступление, карающееся десятью годами лишения свободы.
Десять лет в каталажке — и все из-за коки? Я прямо чуть не пукнул.
— Ладно, пройдемте со мной в участок, — потребовал коп, доставая наручники.
Мне как-то сразу поплохело, но вдруг в голове что-то щелкнуло: вспомнился случай в аэропорту. Мигом выхватив из кармана стодолларовую купюру, я помахал ею перед носом служителя закона:
— Скажите, а вы, случайно, не собираете американские доллары? Хотите, подарю для коллекции?
Глаза полицейского заблестели. Он жадно хрюкнул и отнял бумажку.
— На этот раз прощаю. Только чтобы никакой больше наркоты, вы же в Индии, — предостерег он, после чего спрятал пакетик в карман и удалился, постукивая бамбуковой дубинкой по ступеням.
А я рухнул на постель, чувствуя себя совершенно измученным после всего, что произошло за день. Надо же было столько успеть — впервые вылететь за границу, пережить обман любимой девушки, чуть не оказаться отосланным обратно в Штаты, столкнуться с бодливой коровой и едва избежать ареста.
Я вынул коричневую папку и разложил перед собой злосчастные фотокарточки. Мне очень хотелось взглянуть в глаза этой девушке — Сапне, или Шабнам, — и спросить: «За что ты так со мной?»
Наутро меня разбудило шумное хлопанье крыльев. Открыв глаза, я увидел двух голубей, сношавшихся перед моей кроватью, прогнал их за окошко и выглянул на улицу. Солнце еще не всходило, но для жителей улицы день уже начался. Маленькие девочки в платьицах торопились наполнить из гидранта пластиковые бутылки, лежавшие перед ними высокой грудой. Один мужчина принимал душ прямо на тротуаре — намылился, не снимая полосатых кальсон, и, зачерпнув из пластмассового ведра, опрокинул на себя кувшин воды.