Шестое правило волшебника, или Вера Падших

Гудкайнд Терри

Ричард не стал вступать в дискуссию. Она погрозила ему пальцем.

– Те, кто может работать, в долгу перед теми, кто по разным причинам не в состоянии трудиться на благо всех.

– Я могу работать, – заверил ее Ричард. – Мы приехали… из небольшого местечка. С фермы. И плохо знаем, как найти работу в городе.

– Орден предоставил людям множество рабочих мест, – произнес стоящий позади Никки мужчина, привлекая внимание Ричарда. Брезентовый плащ незнакомца был плотно застегнут по самую шею. Он медленно моргал огромными карими глазами, как жующая жвачку корова. – Орден рад каждому, кто вносит свой вклад в нашу борьбу, но ты должен твердо помнить о

нуждах других людей – как того желает Создатель – и получить работу должным образом.

Ричард, у которого кишки свело от голода, слушал объяснения.

– Во-первых, ты должен принадлежать к какой-нибудь рабочей ячейке. Они защищают права граждан Ордена. Тебе нужно предстать перед ревизионной комиссией, чтобы получить их согласие войти в состав ячейки, и получить характеристику одного из членов ячейки, который внесет твою кандидатуру. Вот что тебе нужно сделать, прежде чем ты получишь работу.

– А почему я не могу просто прийти. Почему они не могут просто нанять меня, если им нужны работники?

– То, что ты из деревни, вовсе не означает, что ты не должен помнить о том, чтобы вносить свой вклад на великие нужды Ордена.

– Ну конечно, – кивнул Ричард. – Я всегда работал на себя, то есть занимался сельским хозяйством, чтобы обеспечить едой других, как и должно. Я не знаю, как нужно действовать в городе, как работают на предприятии.

Огромные коровьи глаза перестали моргать. Мужчина некоторое время подозрительно смотрел на Ричарда, затем снова взгляд его стал осоловелым. Его челюсти снова задвигались, когда он опять принялся жевать слова.

– Первоочередная задача любого предприятия – быть чутким к нуждам людей, способствовать благосостоянию граждан, быть справедливым. Ревизионная комиссия следит за этим. Потому что задачи куда сложней, чем узкие интересы самого предприятия.

– Понятно, – кивнул Ричард. – Что ж, я был бы очень вам признателен, если бы вы объяснили мне, как нужно действовать. – Он коротко взглянул на Никки. – Я хочу быть хорошим гражданином и все делать, как надо.

По тому, с каким энтузиазмом мужчина принялся объяснять, с какой скоростью заморгали его коровьи глаза, Ричард понял, что тот каким-то образом задействован в процессе. Ричард не спросил, как заручиться поддержкой одного из членов рабочей ячейки. Очередь ползла вперед, а мужчина все рассказывал в мельчайших деталях о различных видах деятельности, что нужно в каждом случае и что все это – на благо тех, кто живет под властью Ордена и в милости Создателя.

Пока тот с тайным удовольствием излагал все это, Никки исподволь молча наблюдала за Ричардом. Казалось, она ждет, что он вот-вот превратится из вежливого слушателя в убийцу. Ричард же отлично понимал, что сражаться с этим типом – занятие совершенно бессмысленное, так что оставался вежливым.

Как выяснилось, этот человек, представившийся как Гуджонс, больше всего знал о строительных рабочих. Поскольку Ричард мало что смыслил в строительстве, он развлекался тем, что то и дело задавал вопросы, на которые господин Гуджонс охотно отвечал. И очень пространно.

Хлеб закончился раньше, чем подошла их очередь. Ворчащие люди разошлись по своим делам. Ричард, прежде чем уйти, поблагодарил женщину и господина Гуджонса.

На перекрестке он остановился, пока Никки изучала квартирный список. Вокруг возвышались мрачные громады домов. Красная краска одного из домов настолько поблекла, что нарисованный на стене человек казался призраком. А надпись под ним и вовсе не читалась.

Прохожие пялились на промокшую насквозь Никки, не

замечая ее лица. Ее светлые волосы прилипли к голове, губы тряслись, руки дрожали, и все же она не жаловалась на холод, как все остальные. Им сказали, что другого списка с новыми адресами они не получат до завтра, поэтому Никки старалась сохранить этот, но под проливным дождем проигрывала сражение за бумажку.

По грязи тащились лошади. Фургоны скрипели и трещали под грузом. Только основные магистрали, вроде той, по которой шли Ричард с Никки, были достаточно широкими, чтобы фургоны могли двигаться в обоих направлениях. По некоторым улочкам возможно было только одностороннее движение, причем зачастую их перегораживали сломавшиеся фургоны. На одной из таких улочек Ричард видел даже павшую лошадь. Гниющий труп, вокруг которого тучами роились мухи, так и оставался запряженным в фургон, будто поджидал, пока кто-то его уберет. Некоторые улочки были настолько узкими, что там могли проехать лишь ручные тележки. А еще более узкие проходы были пригодны только для пешеходов.

Вонь от отбросов на улицах, служивших заодно и открытым канализационным стоком, стояла такая, что в первую неделю Ричарда просто выворачивало наизнанку, пока он не принюхался. Но в переулках, где они с Никки ночевали, было еще хуже. Дождик лишь вымывал из ям и щелей нечистоты, но хотя бы немного смывал грязь.

Все города, увиденные Ричардом с того момента, как они въехали в Древний мир и двигались на юг от Танимуры, были похожи на этот. Везде чудовищная нищета и нечеловеческие условия. Казалось, все тут попало в какую-то вечную ловушку, выгребную яму. Все эти города, где некогда кипела жизнь, были центром устремлений и амбиций, сюда люди стремились в погоне за мечтой. Но каким-то образом мечты превратились в серую мерзость разложения. Казалось, всем на все наплевать. Все походили на сонных мух и попросту маялись, ожидая, что жизнь улучшится, не имея при этом ни малейшего представления, как эта лучшая жизнь должна выглядеть и когда она наступит. Они существовали, опираясь на тупую веру, уверенные лишь в том, что в загробном мире жизнь будет идеальной.

Виденные Ричардом города в точности соответствовали тому, каким Ричард видел уготованное Новому миру будущее под властью Имперского Ордена.

Однако это место представляло собой один огромный город, равного по величине которому Ричард отродясь не видел. Он был в жизни не поверил, что такой мегаполис может существовать, если бы не увидел собственными глазами. Грязные улицы с обшарпанными домами разбегались по всем холмам, занимали всю низину и тянулись на многие мили на пересечении двух рек. Жалкие хибары, построенные кое-как из глины, всяких деревяшек, соломенных кирпичей и прочих подручных средств, в великом множестве окружали город со всех сторон, как грязная пена вокруг гнилого бревна в стоячем пруду.

Таким был город-страна Алтур-Ранг – нынешнее сердце Древнего мира и Имперского Ордена – родной город императора Джеганя.

Когда Ричард с Никки только въехали в Древний мир и продвигались на юг к Алтур-Рангу, они остановились в самом крупном из северных городов Древнего мира, Танимуре, где когда-то стоял Дворец Пророков. Танимура, одной из последних в Древнем мире попавшая под иго Ордена, была величественным городом, с широкими бульварами, многоэтажными домами с колоннами, аркадами и высокими окнами. Танимура, какой бы большой она ни была, при ближайшем рассмотрении оказалась окраиной Древнего мира, достаточно далеко расположенной от центра, чтобы разложение только сейчас доползло до нее.