Шестой на Закате
Шрифт:
— Здесь они обретают дар, верно? — спросила женщина. — Как? Они здесь учатся? Таким образом ты превратил обычную птицу в авиара? Привез сюда птенца и…
Она нахмурилась и подняла фонарь повыше.
— Я узнаю деревья. Те самые, что ты назвал Перстами Патжи.
Здесь росло с дюжину этих деревьев — самое крупное скопление на острове. А под ними земля была усеяна обклеванными плодами, которые пришлись по вкусу птицам самых разных мастей.
Вати увидела, куда он смотрит, и нахмурилась.
— Плоды? — спросила она.
— Черви, —
Ее глаза стали разгораться светом.
— Дело не в птицах. Не в них самих… Это паразит. Авиары — носители паразита, который и обладает даром! Вот почему выросшие вне архипелага птицы лишены способностей, а у той, которую ты привез с материка, они есть.
— Да.
— Это меняет все, Зак. Все.
— Да.
Закат. Рожденный на закате или его виновник? Что же он натворил?
От реки доносились вопли приближающихся темноглотов. Твари решили продолжить охоту выше по течению. Они были умны, умнее, чем думали о них обитатели материка. Ахнув, Вати повернулась к небольшому речному каньону.
— Разве это не опасно? — прошептала она. — Деревья цветут. И привлекают темноглотов! Хотя нет. Авиаров так много! Они могут заглушить цветки, как делают это с разумом человека?
— Нет, — ответил Закат. — В этом месте любой разум невидим — всегда, независимо от авиаров.
— Но… как? Почему? Черви?
Траппер не знал, и до этой минуты ему было все равно.
«Я пытаюсь спасти тебя, Отец! — Закат посмотрел на Персты Патжи. — Я должен остановить этих людей и их прибор. Я уверен! Но почему? Почему ты охотишься на меня?»
Возможно, потому что ему известно так много. Слишком много. Больше, чем любому другому человеку. Ибо он задавал вопросы.
Люди… И их вопросы.
— Они поднимаются по реке, да? — спросила Вати.
Ответ казался очевидным. Закат промолчал.
— Нет, — заявила женщина, вставая. — Я не могу унести это знание с собой в могилу, Зак. Не могу. Должен быть выход.
— Выход есть, — ответил он, поднявшись и глубоко вздохнув.
«Вот и пришел час расплаты».
Закат бережно пересадил Сак к Вати и снял с плеча Кокерлии.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Я уйду так далеко, как только смогу, — произнес он, протягивая ей Кокерлии. Птица раздраженно клюнула его в руку, хотя и не до крови. — Тебе придется его удержать. Он попытается увязаться за мной.
— Нет, подожди. Мы можем спрятаться в озере, они…
— Нас найдут! — перебил Закат. — Оно недостаточно глубокое, чтобы получилось спрятаться.
— Но ты не можешь…
— Они уже почти здесь, женщина! — воскликнул он, передавая Кокерлии ей в руки. — Люди из компании меня не послушают, если я скажу им выключить прибор. Ты умная, ты сможешь заставить их остановиться. Сможешь добраться до них. С Кокерлии у тебя получится. Приготовься идти дальше.
Остолбенев, Вати смотрела на него, но, похоже, понимала, что другого выхода
Когда Закат зашел в воду, видения смерти наконец прекратились. Трупы, что колыхались в воде и валялись на берегу, исчезли. Сак поняла, что происходит.
Она прощебетала напоследок.
Он побежал.
Один из Перстов Патжи, растущий прямо у устья каньона, был в цвету.
— Подожди!
Не следовало останавливаться, когда Вати закричала ему вслед. Нужно было продолжать бежать — время утекало. Но попавшийся на глаза цветок и ее оклик заставили траппера засомневаться.
«Цветок…»
Его осенило так же, как, судя по всему, осенило Вати секунду назад. Женщина кинулась к своему мешку, отпустив Кокерлии. Авиар тут же полетел к хозяину, уселся на плечо и стал выражать возмущение недовольным щебетанием. Закат не слушал. Он сорвал цветок. Тот был величиной с человеческую голову, с большой выпуклостью в середине.
В котловине озера цветок невидим, как и все они.
— Цветок, который может думать, — выпалила Вати, учащенно дыша и шаря рукой в мешке. — Цветок, который может привлечь внимание хищников.
Закат достал веревку, пока она вытаскивала и готовила свое оружие, а затем привязал цветок к острию копья, которое торчало из трубки.
Визги темноглотов эхом прокатились по каньону. Закат увидел их тени, услышал плеск по воде.
Он попятился от Вати, когда та, присев, уперла оружие в землю и потянула рычажок у основания.
Взрыв в очередной раз почти оглушил его.
Со всех сторон озерной котловины с испуганными криками взвились в воздух авиары. Вати выстрелила копьем с прикрепленным цветком в самую гущу поднятого хлопками крыльев урагана из перьев. Копье по дуге взмыло над каньоном и исчезло в темноте.
Закат схватил ее за плечо и потянул вдоль реки прямо в озеро. Они забрались на мелководье, Кокерлии сидел на плече Заката, Сак — у Вати. Зажженный фонарь заливал мягким светом внезапно опустевшую котловину.
Озеро было неглубоким: два-три фута. Они присели, но вода все равно не могла скрыть их полностью.
Темноглоты в каньоне замерли. Свет фонаря вырвал из тени силуэты пары хищников размером с хижину. Твари смотрели в небо. Они были разумны, но, как и микеры, не умнее людей.
«Патжи, — подумал Закат. — Патжи, пожалуйста…»
Темноглоты повернули обратно, следуя за ментальными сигналами цветка. А траппер увидел, как его труп, покачивающийся в воде неподалеку, становится все прозрачнее и прозрачнее.