Шевелится – стреляй! Зеленое – руби!
Шрифт:
— Ты имеешь в виду, что вы охотитесь на существ, использующих магию? — уточнил я.
— Ну да.
— И магами, понятно, тоже не брезгуете?
— Ага! — подтвердил убийца чудовищ и облизнулся.
— То есть если сейчас подвернется подходящая добыча, ты ее тут же схарчишь? — задумчиво поинтересовался я, прикидывая, попадаю под категорию магического существа или нет. С одной стороны, однозначно нет, но с другой — учитывая мои новые способности…
— Нет, не съем, — горестно вздохнул ящер. — Меня родители должны кормить, пока я маленький.
— А
— Так ты убил какого-то мага, сильного очень, у тебя много магии было — очень вкусной!
— Так ты что, сожрал мою магию?! — возмутился я.
— Не твою, у тебя своей нет — ты же не маг. Я остатки съел. Того, что от колдуна осталось, рассудительно пояснил дракончик. — А кровь у тебя хорошая — полезная, — непонятно добавил он.
До меня стало доходить то, что пытался поведать мне дракончик.
— Подожди, ты хочешь сказать, что питаешься посмертной эманацией магических существ? — тщательно подбирая слова, спросил я, задумчиво изобразив пальцами в воздухе неопределенный жест.
— Да! — радостно согласился звереныш. — Ну и еще Силой чуть-чуть, мне много пока нельзя.
— Ясненько: сначала, выходит, молочко, потом детское питание и кашка, а затем и мясца кусочек, — пробормотал я.
Доверчивый взгляд ящера недвусмысленно подтверждал, что я все понимаю правильно.
— Кстати, а где твои папа с мамой? — вдруг обеспокоился я, представив явление сердитых родителей, питающихся к тому же плохими зверями и магами.
— Не знаю, я в яйце был. Вылупился, а тут никого нет и есть нечего… Вот, сижу… — расстроено поведал свою историю дракончик.
— А что ты делал в яйце? — рассеянно спросил я, занятый своими мыслями.
Скорее всего, яйцо притащил сюда Валар для своих непонятных нужд, похитив или отобрав у драконов. Эта пещера мало напоминала драконье гнездо… Или, точнее, логово? Каким бы оно ни было на самом деле. Старшие драконы, как ни прискорбно… скорее всего, погибли, но случилось это не здесь, иначе я бы уже заметил останки. Однако делиться своими предположениями с дракончиком я не стал.
— Думал, — сообщил младенец.
— Что?.. А, думал, значит… А скажи-ка, мыслитель, мне кажется, или ты развит не по возрасту? Для младенца у тебя слишком обширные познания, да и словарный запас…
— А у меня память наследственная, — проинформировал вундеркинд.
Переваривая его утверждение, я некоторое время помолчал, а затем поинтересовался:
— И каковы твои дальнейшие планы?
— Я думал, ты заберешь меня с собой, — безапелляционно заявило существо.
— То есть теперь… я буду должен… таскать тебя с собой и периодически забивать по парочке чудовищ или на худой конец колдунов тебе на корм? — риторически осведомился я.
Дракончик преданно смотрел на меня, всем своим видом показывая, что, без сомнения, в дальнейшем стоит именно так и поступать.
Решение о дальнейшей участи змееныша я принял уже к середине беседы — негоже оставлять
— Ладно, полезай, — я протянул к дракону руку, подразумевая, что тот взберется ко мне на плечо. Однако дальнейшие события поставили под сомнение целесообразность скоропалительно принятого решения.
Молниеносно вскарабкавшись по руке, дракончик обвился вокруг моей длани от локтя до плеча, его оформившиеся было очертания задрожали и расплылись, окутывая руку коконом светящегося черного марева. Успев только матерно удивиться, я заворожено наблюдал, как неизвестная субстанция стремительно впитывается в плоть, в то же время интуитивно чувствуя, что от дракончика особых пакостей ожидать не следует, и потому оставаясь относительно спокойным. Кожу ожгло болью, рука онемела, а через миг все закончилось. От ящера не осталось и следа… Зато на моем левом плече теперь красовался татуированный черный дракон!
Пребывая в некотором ступоре, я рассматривал появившееся на плече украшение — на родине я не был поклонником подобных изысков: поначалу не предполагала специфика работы, а потом… Просто не хотелось расписывать тело в угоду шоу-бизнесу. Однако теперь некоторые свои взгляды, похоже, придется пересмотреть. Правда, что греха таить, наколка мне понравилась — смотрелось стильно. Вытянутое почти змеиное тело со сложенными крыльями обвивалось вокруг руки, а с плеча, высунув раздвоенный язык, нахально скалилась драконья морда. Я напряг мышцы, и рисунок под кожей заиграл как живой. Мать! Да он и есть живой! Стряхнув с себя оцепенение и постепенно закипая, я грозно вопросил распоясавшееся существо:
— Это что еще за фокусы?!
Мне ответило недоуменное молчание — поганец прикидывался, что не понял.
Я бушевал еще минут пять, щедро используя ненормативную лексику. Дракончик заинтересованно внимал. Наконец, немного остыв, я задумался, какие выводы об общении полов может сделать опирающийся на мои высказывания ребенок, тем более срисовывающий соответственные сцены прямо у тебя в мозгу! К счастью, змееныш не принял все это на счет драконов и заявил:
— Какие сложные у вас — людей — взаимоотношения, — отчетливо раздалось в голове.
— Не тебе судить, земноводный! — грубо буркнул я. — Ты мне, пожалуйста, подробно растолкуй, зачем это ты картинкой прикинулся?
— А чего тут такого? Как бы ты меня носил? А мне спать скоро надо! Драконы, кстати, детей всегда так носят! — авторитетно заявил звероящер. — И кормить удобнее. Ты кого-нибудь убьешь, сила к тебе перейдет, усвоится как следует — а я ее съем и эти… эманации. Вот!
— Стало быть, ты паразит?! — почувствовав себя кем-то вроде кенгуру, если не хуже, зловеще вопросил я.