Шейх моей сестры
Шрифт:
— Не будь занудой! Если бы я вышла замуж, то с удовольствием была бы рада видеть и тебя, и Амину. Но я не замужем.
— Хайя, мы договорились.
— О чем? О том, что я буду улыбаться этой предательницей и сидеть в шикарных стенах, которые она у меня отняла?
— Я говорила, что не хотела замуж.
— Тогда зачем ты согласилась выйти за МОЕГО жениха? Зачем? — она подскочила с кресла, и даже Джахид не удалось удержать ее на месте. — Ты могла отказаться, сказать папе, что не хочешь замуж и продолжить свою непонятную учебу.
Чтобы
— Это не непонятная учеба, а наше будущее, — попыталась перевести тему.
— Ага, верю.
— Хайя, мы уходим, ты нервничаешь, — вмешался Джахид. Или попытался.
— Раз пришли, давай хотя бы выпьем чай.
Они сели обратно на свои кресла. К своей порции я не притронулась, но Хайе должен понравится черный чай. Ее любимый, к легкой ягодной ноткой. Однако она глотнула из чашки и тут же выплюнула его обратно.
— Он очень крепкий. Надо было раньше его разлить, а ты даже с этим не справилась. И как шейх Карим на тебе женился?
— Хайя, прекрати.
Но вместо того, чтобы послушаться брата, она показательно разлила чай по столешнице, не отрывая от меня насмешливых глаз. Пара капель попали на мою белую абайю, испачкав ее темными пятнами, похожими на желчь Шайтана.
Моей расшатанной нервной системе вот-вот придет конец. Моя любимая ранимая сестренка оказалась непрошибаемой стервой, которая только и делала, что доводила меня вместо того, чтобы примириться.
Я схватила ненавистный чай и вылила в сторону сестры.
— Девочки, перестаньте.
Но брат опоздал. Хайя набросилась на меня в попытке сорвать хиджаб. Она сильно потянула за белую ткань, я взвыла от боли в голове и в волосах. Казалось Хайя сейчас все волосы выдерет. Черт, как же больно. И я хотела бы ответить ей, но в голове возникали слова Назиры и папы:
Она твоя сестра, ты не должна ее обижать.
Ты обязана оберегать Хайю и делать ее счастливой.
Если она обиделась, не таи обиду внутри. Оно пройдёт.
Видимо, не проходило.
Я почувствовала облегчение не сразу. Казалось, прошла вечность, прежде чем мои волосы и абайю оставили в покое, а надо мной раздался грозный мужской голос:
— Что ты делаешь с моей женой?
Глава 23
— Во имя пророка Мохамеда, что ты делаешь с моей женой?
Только сейчас я почувствовала долгожданное тепло. Я ждала его от сестры, от брата, который порой витал в облаках, от всевышнего, в конце концов, но не от Карима, который оттащил меня от Хайи и спрятал за своей широкой спиной.
— Шейх Карим… Она… она вывела меня из себя… она…
— Вы не имеете право посещать дом королевской семьи без приглашения.
Что?
Даже я удивилась
— Но… Амина моя сестра. Любимая сестра, между прочим!
— Не знал, что любимую сестру принято избивать.
— Я же говорила, что она…
— Ты будешь мне перечить?
Джахид шепнул что-то на ухо Хайе, и та, вырвав руку, ушла к выходу гордой походкой. Вы бы видели, какими ненавистными глазами она посмотрела на меня, прежде чем покинуть дворец. Она все ещё меня не простила, Аллах свидетель. Джахид пошел следом, прошептав одними губами, что скоро увидимся.
Видимо, не скоро.
Карим окинул мое лицо потемневшим взглядом, больше напоминающим не золото, а бронзу. Я провинилась. Я не должна была допускать драку с сестрой при слугах в его собственном доме. Он мог делать всвоемдоме что угодно, я — нет.
— Идем, — Карим схватил меня за руку и повел внутрь дома.
— Куда?
Ответ не последовал. Через несколько секунд мы оказались в моей комнате, а в руках шейха лежала аптечка, которую он принес из моей личной ванной. Для чего она? Почему я не видела ее раньше?
— Нужно обработать твою рану.
— Нужно обработать твою рану.
— Какую? Ай! — пропищала я, стоило ему коснуться ватной палочкой к моей брови. Откуда у меня там появилась рана?
— Небольшая царапина, видимо, твоялюбимаясестра задела кольцом или булавкой.
— Но мне не больно. Ай!
В ответ я увидела лишь ухмылку на его мужественном лице. Он и правда красивый, привлекающий внимание. Я готова была расслабиться и довериться ему, как велел нам Аллах. Но стоило вспомнить вчерашний вечер, я снова напряглась и сразу же отодвинулась от Карима.
— Ты должна мне довериться. Так не возникнет инфекции.
— Обычно я смазывала травяным раствором.
— Хм… — Карим открыл упаковку пластырей и задумчиво оглядел мое лицо. — Ты жила в Европе, да и Дубай значительно продвинулся. Пользуйся благами цивилизации, и жить будет проще.
Интересно, по его мнению, блага цивилизации — это нарушение наших традиций? Это оскорбление моей чести? Или прелюбодеяние с другими женщинами. Не мусульманками. Не с женой…
От воспоминаний удачных картинок стало больно и неприятно в груди. Ее словно сжали с двух сторон и пытались сделать лепешку. Отвратительно. Унизительно.
— Ты была груба с Аишей.
— Она тоже.
— Аиша больше не нагрубит тебе, но и ты должна быть с ней повежливее.
Он не шутил? Он серьезно хотел, чтобы я была услужлива с его сестрой, которая сначала вошла в доверие, а затем подставила меня на глазах у двух мужчин? Казалось моя злость, обрушившаяся на сестру, возродилась с удвоенной силой и готова была перейти на моего мужа.