Шип и хаос. Факультет отверженных
Шрифт:
— Ты не заслужил освобождения, — Эссар отёр кинжал о сюртук Свана. — Но я дарю его тебе по праву главы отверженных.
Внутренне я была согласна с финалом, но меня всё равно трясло. Спрятав оружие, Эссар подошёл к нам с Лилем, присел, чтобы наши взгляды встретились. Потемневшие глаза Гастона смотрели строго и тревожно. Он провёл кончиками пальцев по моей щеке, а во мне точно взорвалась невидимая преграда. Заливаясь слезами, я обхватила его за плечи и уткнулась лицом в шею.
— Всё закончилось. Прости,
— Я поступила бы так же, — всхлипнула я. — Сван заслужил. Жюли… Она была такой хрупкой девочкой.
Я задыхалась от слёз и избытка чувств. В объятиях Гастона было безопасно и волнующе. Не хотелось отпускать его, снова оставаться одной в темноте и ужасе.
— Идём, — прошептал Гас, помогая мне подняться.
— Почему-то совсем нет сил… Очень устала.
Я пошатнулась. Перед глазами всё поплыло, а в нижней части груди будто затянули ледяной узел, перебивший меня пополам.
— Кирсти! — Услышала я, прежде чем провалиться в темноту бесчувствия.
41
Очнулась я от назойливого шёпота Элизи: трудно не узнать капризный тон и вязкую патоку слов вперемешку с ядом гадюки.
— Гас, что происходит? Ты срываешься с места, как безумный кружишь по факультету, отмахиваешься, словно от никчёмной девчонки. Ты спутал меня со своими подопечными? Мы не закончили работу с отчётом.
— Сейчас я не смогу уделить время бумагам, — неохотно, так же шёпотом, ответил Эссар.
— Не в бумагах дело, Гас, — смягчилась секретарша, замурлыкала ласковой кошкой. — Я мечтала о другом. Не будь таким неприступным. Мы не насладились одиночеством…
Нетрудно было представить, как красавица виснет на шее Эссара, тянется к сурово сомкнутым губам. Меня точно ужалило изнутри. Я зажмурилась, не желая видеть ничего подобного даже в воображении.
— Оставь, Элизи! — оборвал её Гастон. — Не хочу продолжать разговор об этом!
Я чётко услышала беспокойные шаги за ширмой, вздох Элизи. Скользнув взглядом по стенам и потолку, поняла, что снова нахожусь в лазарете. Голова и тело казались лёгкими, пустыми, но подниматься совсем не хотелось.
— Ты обезумел из-за дерзкой ведьмы! — нервно сорвалась Элизи.
— Тише! — Он разозлился.
— Избегаешь меня. Носишь её на руках. Кидаешься на всех без повода.
— Тебя это не касается.
— Я секретарь Совета магов, личный помощник ректора: меня касается всё, что происходит в Академии и Союзных землях, — высокомерно парировала Элизи. — Напомню, что ректор Америус первое лицо государства и управляет не только Академией. В его руках власть, а значит, и в моих то же. Здесь я решаю, о чём говорить и что требовать
— Тебе лучше уйти, — отделяя слова, произнёс Эссар. — Не в твоей власти заставить меня.
Элизи не остановила холодная ярость в голосе Гастона.
— Ты отверженный: раб без клейма. Я возвысила тебя, позволив прикасаться к себе, любить, проявлю милость и теперь. Даю возможность искупить грубость и пренебрежение. Сейчас мы пойдём к тебе и…
— Любить?! — с насмешкой переспросил Эссар. — У стихийников странные представления о любви. Больше ничего не будет, Элизи. Я не игрушка для постельных утех.
Я замерла, вслушиваясь в сгустившуюся тишину. Отчего-то сильно забилось сердце, и я опять ощутила волну слабости, как недавно в комнате под лестницей. Волнение забирало силы не меньше паразитов из разлома или безумного Свана. Теперь уже мёртвого мерзавца. Ведь так? Я не была уверена, что верно помню события. Прошлое заволокло неприятным туманом.
— О, дорогой Гастон! Я неплохо развлеклась со строптивой игрушкой! — рассмеялась Элизи.
Притворная беззаботность и веселье не обманули меня. Я догадалась, какую обиду нанёс Эссар любовнице. Бывшей любовнице…
Эта мысль неожиданно доставила мне удовольствие. Губы сами растянулись в улыбке.
— Вот и славно, — выдохнул Гастон.
Он не был настолько чуток к полутонам и не понял подвоха.
— Раз уж нас больше ничего не связывает, то старику Америусу будет интересно узнать, что ты служишь не Совету, а своим отверженным.
— Это домыслы, Элизи. Бездоказательный оговор, — спокойно отозвался Эссар. — Америус слышит сотни таких каждый день, а я послушно исполняю все приказы Совета.
— А что с твоим подчинённым? Сван, кажется?
— Что с ним не так? — голос Эссара сделался ледяным.
— Не притворяйся, Гас. Я успела кое-что увидеть, когда ты носился со студенткой на руках. Не забывай, что секретарь в курсе многих дел, даже тех, о которых не говорят вслух. Смерть одной студентки, нападение на другую… А эти странные случаи в парке? Совету магов не понравится, что один из хаотиков вёл себя с опасной вольностью, а декан покрывал его тёмные делишки.
— У тебя богатая фантазия, Элизи. Этого недостаточно для обвинения, — рассмеялся Гастон.
— Зато достаточно, чтобы вызвать возмущение среди студентов и преподавателей-стихийников. Гнев толпы бывает опаснее немилости власти.
— Я не могу вам препятствовать, госпожа Мураи.
— Только попробуй!
Послышался сердитый стук каблучков, хлопнула дверь. Я невольно села на кровати, точно подброшенная этим гневным ударом. Элизи отомстит, точно не спустит оскорбления!
— Кирстен? — Эссар стремительно очутился рядом и присел на краешек постели. — Позвать доктора Михеля?