Шкатулка

Головко Геннадий

– А как же они спят? Ведь человек не в силах бегать постоянно?

– Ну, тут все зависит от того, кто и сколько времени уделял своей лени при жизни. Те, кто был более активным, и поспать может больше. А кто провалялся всю жизнь на боку, тому и спать поминутно. Как говорится, делу – время, а лени – минутка. И то, виртуальная. Ну, да ладно, оставим их в беспокойстве. Пущай носятся! Идем дальше.

Я сразу взглянул на свою руку. Буква пропала. Слава богу! Не хватало мне на том свете активно заняться спортом! Я по жизни-то не особо его чествовал. Но и не ленился же! Работал, работал…. Работал…. Что же еще хорошего я сделал по жизни? Ну, вырастил дочерей, ну любил их и жену. Иногда проводил с ними отпуск. Но это было так редко! Боже, как же отчетливо я вижу сейчас, сколько я НЕ сделал для своих родных и близких! И всю жизнь, якобы не хватало времени и его отсутствие служило мне оправданием. И ведь только мне! Остальные и не собирались понимать мою занятость,

которой я постоянно прикрывался. А ведь все они – отец, вся моя большая семья, родственники, которых я иногда и не видел вовсе, друзья – все они очень нуждались в моем внимании, поддержке и, когда необходимо, сочувствии. Эх, вернуть бы все обратно! Вот тогда бы я все-все исправил. Почему только теперь я прозрел? Где были мои голова и мозги раньше? Я сокрушенно покачал головой.

Давид заметил это и, конечно же, читая мои мысли, тоже тяжело и сочувственно вздохнул. Так мы прошагали в гору еще достаточно много времени, пока подъем не стал таким крутым, что быстро идти уже было просто невозможно. Наконец, мы достигли края обрыва. Внизу, насколько было видно глазу, расстилалась пустыня. Ветер играл с барханами, смеясь, перекатывая мячики с верблюжьими колючками. На барханах лежали люди. Они были обессилены тяжелыми переходами и зноем.

– Чем же провинились эти люди? – спросил я.

– И опят все очень просто. Эти люди были крайне скупы при жизни. Или же, весьма расточительны. Не путай с благотворительностью. Просто, люди, проматывающие свое, либо чужое имущество в угоду своим прихотям, также причисляются к грешникам наравне со скупердяями. А здесь проматывать нечего. Равно, как и что-то прятать, жадничать и пытаться кого-либо обмануть. Торговли тут никакой. Разве что, песок, да колючки. Хотя, ты и не поверишь, но некоторые из них настолько обуяны этими грехами, что пытались продавать и песок, и колючки. Уверен, некоторые до сих пор сидят с карманами, набитыми песком.

– ???

– Ждут, когда он превратится в золото! Да, да, не удивляйся. Скупой человек зачастую сродни сумасшедшему. Это уже фобия накопительства и скаредности.

– Наверное, Березовский тоже тут? – я, почему-то автоматически вспомнил, наверное, самого характерного богача и скрягу.

– А где ж ему быть?- оживился Давид. – Да вон он, видишь, на соседнем бархане? Сидит один, ни с кем не общается. Он до сих пор не понимает, как же он умер? Почему так рано? Ведь он собирался жить, если не вечно, то, по крайней мере, лет 150. Нанял массу врачей со всего мира, чтобы только для него одного изобрели эликсир молодости. Дело это, конечно, хорошее, но почему же только для себя, родного? Вот за это он, в частности, и поплатился. И это часть причины того, что сейчас он мыкается на этом пляже.

В этот момент мы услышали недалеко какой-то шум. Как будто, сотни голосов воскликнули «Аллилуйя!!!». Мы направились в эту сторону и вскоре действительно увидели толпу людей, возбужденно кричащих и возносящих хвалу господу. Посередине толпы на коленях стоял мужчина и громко рыдал. Рядом с ним я увидел старца в длинных белых одеждах. Почему-то я сразу понял, что это святой.

– Ты правильно понял, - сказал Давид. – Это святой Павел и принес он благую весть. А этот человек искупил свой грех и готов продолжить свой загробный путь в рай. Повезло. Не так уж часто я это вижу.

Тут Павел оглянулся, увидел нас и направился к Давиду. Они поздоровались и отошли в сторону для беседы. Вскоре, они распрощались, Павел подошел к счастливчику, поднял его с колен и сказал:

– Пойдешь с ними, отрок. Давид доведет тебя до райских врат, а дальше тебе все расскажет ангел, который встретит тебя у ворот.

Незнакомец снова бухнулся на колени, обхватив ноги Павла в немой радости.

– Встань, я тут ни при чем, и благодарить меня не надо. Благодари ЕГО и, прежде всего, себя. Ты действительно достоин райской жизни. Теперь ты избавился от своего порока, мучившего тебя всю земную и загробную жизнь. Теперь ты свободен от грехов, и вся твоя жизнь станет раем! Благодари господа за его терпение и заботу обо всех нас! – Павел осенил святым крестом мужчину и тут же исчез, как мираж.

– Ну, вставай, мил человек! – обратился Давид к мужчине, до сих пор стоявшему на коленях и лившему слезы счастья. – Зовут-то тебя как?

– Сергей. – Мужчина встал с колен, утирая слезы. Роста он был ниже среднего, лицо большое, немного одутловатое, бульдожье, а сам он был похож на куб, такой же угловатый и квадратный. Взгляд испуганный и лебезящий. Лицо его изображало жалкую улыбку, открывая неровные крупные и кривые пожелтевшие зубы.

– Сергей я, - заискивающе продолжал человек. – Вот, говорят, исправился…, за столько-то лет… просветлел, понял, раскаялся! Правда, честно, раскаялся, все-все понял! НЕ жил я вовсе, копил, копил, даже родных не жалел, скупился даже ради них. Построил дом. Один, второй, третий, накупил квартир. Кажется – куда уже больше? Но остановиться уже не мог. Это как болезнь, хочется все больше и больше! И уже ничто и никто остановить тебя не может.

Подспудно понимаешь, что все это не правильно, нужно больше заботиться о ближних своих, и вообще, о нуждающихся людях, так нет, все мне, мне, мне! Как будто, две жизни себе отмерил. А тут вдруг раз – и инфаркт, промучился почти год, да и помер. Точнее, это мои родные со мной промучились год, а не я. Ведь парализовало меня, пошевельнуться не могу, а все понимал. Лучше бы уж сразу помереть и не мучить ни себя, ни близких своих! Ужасно обидно. А как-то раз во сне пришел ко мне ОН и сказал: «Все твои мучения – награда тебе за твои скупость и жадность. Вспомни, как ты жил? Не жил – копил! Ну и куда копил? Себе в могилу унесешь? Ладно, времени тебе даю три дня. Отпиши все свое имущество своим родным, да по справедливости. После этого, может, тебе и дам спасение – заберу с собой. Чтоб больше ни ты, ни близкие твои не мучились больше. А там уж видно будет». Проснулся я утром, а сон как у меня перед глазами. Позвал я тогда всех своих сородичей и огласил свою волю. Каждому отдал все по справедливости, вызвал нотариуса и написал завещание. Знали бы вы, как я ждал эти дни! И, наконец, на третью ночь ОН явился и сказал: « Ты все правильно сделал. Пойдем со мной». Я, как будто бы поднялся с постели и пошел за голосом, хотя самого ЕГО я так и не видел, как ни пытался разглядеть. Дальше встретил меня ангел и, наверное, как и вы, я попал сюда. Не знаю даже, сколько лет прошло с того момента, как я здесь очутился. Может пять, а может, десять, а может, и больше. Это состояние было бесконечно. Пока я вдруг не понял, что сделал огромную ошибку. Да, да, огромную ошибку, которую мы называем жизнью! И как только мог я поддаться такому греху? Ведь родители мои были людьми довольно бедными, лишнего в доме никогда не было. Видимо, решил я восполнить упущенное, побольше и впрок заработать. И заработал. Много. Меня абсолютно не интересовало, честные эти деньги либо нет. Главное, чтобы их было много! Это давало мне уверенность в себе, я чувствовал власть над людьми, мог их унизить, оскорбить, и абсолютно не чувствовал никакого раскаянья. И тут вдруг все как-то сразу встало на свои места, я посмотрел на себя со стороны и горько заплакал. Нет, не себя мне было жаль, а тех обиженных мною людей, прежде всего, моих близких! Нет мне прощения во веки вечные! Вот, с тех пор, душа моя ежедневно и ежечасно разрывается на части, терзаясь муками угрызения совести. Слава Богу, ОН меня услышал! Теперь я могу провести все свои дни в молитвах, славящих ЕГО и просящих ЕГО только о здоровье близких своих! Теперь буду ждать их на небесах, в стране вечного покоя и счастья – в раю!

Сергей затих, блуждающая улыбка счастья освещала его лицо, и казалось оно теперь каким-то смиренным и кротким. Мы продолжили свой путь и пошли дальше. Да! Я и забыл про букву на руке! Так и есть – она исчезла. Ну, правильно. Если бы не исчезла, остался я бы там, вместо Сереги. Свято место пусто не бывает. Замена ему быстро найдется. Тут никаких сомнений нет. Так. А какие же еще есть грехи? Осталось только два. А какие? Убей, не помню. Сейчас сосредоточусь и вспомню. Да нет, конечно, нет. Это проскочила предательская мыслишка – типа, а может, проскочу и я в рай? Нет, нет, это точно исключено. Хотя… червячок сомнений все-таки шевелился в моем мозгу.

– Могу напомнить, - где-то рядом с ухом прозвучал голос Давида. Я даже вздрогнул от неожиданности. – Следующий, значит, чревоугодие. Объяснять надо? Короче, обретают там обжоры, пьяницы и прочий веселый люд. Короче, как у вас говорят, алкоголики и тунеядцы. А последний…. Ну, вспомнил? Ну, заветы господа? Ну, не убий… и проч. А что еще?

– Вспомнил! Не прелюбодействуй! – Я даже обрадовался и как-то приободрился. Давид вдруг как-то хитро взглянул в мою сторону, и мне снова стало грустно и тяжело на душе. Нет, не видать мне рая, как своих ушей! Эх! Ну да, чувствую, приплыл я. Точнее, пришел. Мы подошли к высоким и ветхим деревянным воротам какого-то города. Они были открыты, и из-за них вовсе не слышалось признаков того, что живут тут веселые люди. Мы прошли в воротный проем. Даааа, грустное зрелище. Узкие темные улочки, невысокие домишки без излишеств, темные фигуры людей, бродящих по улочкам с изможденным видом и отрешенным взглядом.

– Ну, милости прошу, – Давид позерским жестом пригласил нас внутрь. – Вот, господа, это город голодных людей. Зато раньше они прекрасно жили, пресыщаясь чревоугодием и разными нектарами, типа пива, портвейна и проч., - он издевательски рассмеялся.

– Так ты же сам говорил, что на том… ой, ну да, на этом свете, люди голода не ощущают? – я уже понял, к чему эти подробности.

– На этом – да. В основном. Кроме этого уютного городка, - с кокетством почти пропел Давид, - Тут немножко другая атмосфера. Попадая сюда, человек начинает испытывать жуткое чувство голода и жажды. И избавиться от этого чувства невозможно. Оно преследует тебя повсюду, не дает спокойно жить, думать, спать. Однако, как вы понимаете, еды и воды здесь нет и в помине. Но, несмотря на это, человечек голодает. Даже худеет. Короче, вид у них тут не цветущий. Да вот, посмотрите на них – кожа да кости!