Школа обаяния (Без права на пощаду)
Шрифт:
– Надо было бы сразу ехать по этой дороге. И чего мне взбрело в голову смотреть на Бородино? Увидеть одновременно войну и мир...
Он сильно ударился грудью о руль, когда "понтиак" попал в выбоину. За пустыми полями горели огни деревенских домов. Грег чувствовал, что оказался там, где ему вовсе не следует быть, и что ему как можно скорее нужно добраться туда, где он должен находиться, в его номере в "России", а еще лучше - в Коннектикуте. "Я ведь знал это, знал, что в этой стране не оберешься неприятностей!" И действительно, он чувствовал огромное напряжение с тех самых
Наконец-то проселочная дорога пересеклась с автострадой. "О'кей... вот я и там, откуда начал свое путешествие!" Он быстро свернул на шоссе и направился на восток, к Москве.
Грег понимал, что, скорее всего, первый же милицейский пост остановит его, и тогда ему придется отвечать на множество разных вопросов. Он уже заготовил несколько достоверных и убедительных ответов, но в глубине души знал, что милиция не поверит ни одному слову.
Грегори внезапно ощутил, что двигается в пустоте, а затем возникло гнетущее чувство отстраненности. Он попытался убедить себя в том, что только что случившееся с ним не было правдой. "Боже... что же мне делать?"
Стараясь ни о чем больше не думать, он поставил кассету и попытался окунуться в волшебные песни Дженис Джоплин. Она пела "Бобби Мак-Ги", пела таким глубоким, хрипловатым голосом, что Грег снова пришел в себя. Интересно, как она выглядит?
Когда мысли Фишера снова вернулись к дороге, он заметил на черном горизонте какое-то странное мерцание. Грег взглянул на часы и спидометр. Москва! "Понтиак" пересек окружную дорогу - официальную границу города. В предыдущую ночь в номере смоленской гостиницы он несколько часов изучал карту Москвы. Теперь Грег без ошибки определил вдалеке справа Ленинские горы и Московский Государственный Университет, где он намеревался пообщаться со студентками. Однако его планы неожиданно изменились.
Впереди, посередине дороги, он увидел Триумфальную арку, установленную в честь Бородинского сражения. Автострада Минск - Москва перешла в Кутузовский проспект. Ему чертовски повезло, что его ни разу не остановили. "Так вот какая она - бдительность полицейского государства". Он медленно пересек площадь Победы, оставив слева статую Кутузова на коне, а сзади здание Бородинской панорамы. Его буквально преследовали символы великого сражения.
"Чертовы музеи... статуи... победы... войны..." - думал Фишер, остановив "понтиак" у первого светофора. Люди, переходящие проспект, глазели на его машину.
"Москва! Я - в Москве!" Он усмехнулся. Все города и селения от Бреста оказались просто "закусками". Это же было "основное блюдо". Столица, центр, как называли этот город русские. Он внимательно разглядывал людей и дома, запоминая каждую деталь, стараясь привыкнуть к тому, что он в самом деле находится на улицах Москвы. "Москва!"
Загорелся зеленый свет, и Фишер поехал вперед. Он хорошо выучил свой маршрут, поэтому без труда узнал шпиль гостиницы "Украина" - еще один свадебный пирог сталинизма, как и здание Московского Университета. Грег пересек Москву-реку по Калининскому мосту. Где-то рядом должно находиться американское
– Слава тебе. Господи!
На мосту Фишер попал в довольно сложную транспортную развязку. Он искал поворот, чтобы свернуть к посольству, когда рядом притормозил бело-зеленый милицейский автомобиль. Милиционер сделал ему знак остановиться. Двое милиционеров подошли к его машине, и Фишер опустил стекло.
– Американец?– по-русски спросили его.
– Да.
– Виза. Паспорт.
Грегори Фишер справился с дрожью в руках и протянул документы.
Милиционер внимательно изучал их, периодически поглядывая на Фишера. Второй ходил вокруг машины и с интересом рассматривал ее.
Долгое время они не произносили ни слова. Внезапно появился какой-то человек в штатском. Он внимательно рассмотрел Фишера через ветровое стекло, затем заговорил с очень сильным акцентом, однако на правильном английском:
– Будьте любезны, предъявите документы на машину. Ваши международные права, страховку, ваш автомобильный маршрут.
– Конечно. Да, - добавил Фишер по-русски и протянул мужчине прямоугольный конверт.
Человек в штатском проверил документы, щелкнул пальцами, и один из милиционеров поспешно протянул ему визу и паспорт Фишера.
– Выключите зажигание, дайте мне ваши ключи и выходите из машины.
Фишер повиновался. Он подумал, что этот светловолосый слишком высок и строен для русского, и скорее похож на скандинава.
Мужчина внимательно разглядывал лицо Фишера, затем фотографии на паспорте и визе, точно так же, как это делал до него милиционер. Наконец спросил:
– Вы приехали из Смоленска?
– Из Коннектикута.
– Сейчас вы приехали в Москву из Смоленска?
– О да.
– А уже два часа как стемнело. Какие у вас дела в этом районе города?
– Туризм.
– Да? Вы уже были в вашей гостинице?
– Нет. Я решил просто прокатиться вокруг...
– Пожалуйста, не лгите. Этим вы делаете себе только хуже.
– Ну, я поздно выехал из Смоленска.
– Неужели?– Мужчина взглянул на туристический маршрут Фишера.– А здесь указано, что вы покинули офис "Интуриста" в час пятьдесят пополудни.
– Я заблудился.
– Где?
– В Бор... В Можайске.
– Не понимаю.
– Я заблудился. Вы понимаете?
– Что вы посещали в Можайске?
– Собор.
– Так где же вы потерялись? В соборе, что ли?
Страх Фишера сменился раздражением.
– Потеряться или заблудиться - это значит, что ты не знаешь, где находишься.
Мужчина вдруг улыбнулся.
– Да. Потеряться - именно это и означает.– Похоже, он задумался.– Так что вы говорите?
Фишер молчал.
Мужчина до неприличия долго рассматривал Фишера, затем знаком попросил следовать за ним. Они подошли к задней части "понтиака", и мужчина открыл багажник. В нем находился запас продуктов, смазочные материалы для автомобиля и моющие средства. Мужчина поднял жестянку с автомобильными свечами "Рэйн Дано", изучил ее, затем положил на место.