Школа в лесу
Шрифт:
Крупная слеза, давно висевшая на Зоиной реснице, тяжело капнула на бумагу и медленно расплывалась чуть припухшим сероватым пятном.
Накануне родительского дня в школе волновались все. Нянечки терли окна и двери, которые и без того блестели, как зеркала. В коридорах расстелили новые ковры. В четвертом классе, около зала, устраивали буфет для родителей. Отовсюду неслись самые разнообразные звуки: в пионерской комнате тетя Олечка репетировала выступление струнного оркестра;
Марья Павловна осталась после обеда. Она подбирала тетради по предметам, чтоб показать родителям.
Около нее вились ребята.
— Марья Павловна, что вы про меня будете говорить? — приставал Занька.
— Что скажу? Скажу, что у тебя по всем предметам «плохо», что ты по крышам лазаешь.
— Ну да, да, — смущенно засмеялся Занька, — а сами улыбаетесь, Марья Павловна. У меня только два «плохо».
— А про меня что, Марья Павловна?
— А про меня?
— А про меня?
— Про всех скажу, что ученики вы плохие, пусть вас родители домой увозят, — шутила Марья Павловна.
— Мы подтянемся, Марья Павловна, с нами Тонечка теперь будет…
После вечернего чая домашнего задания не было. В класс, приплясывая, примчалась Сорока.
— Скорее, скорее идите в душевую новые костюмы примерять, синие, вельветовые!
— Катя, — волновалась Эмма, — платье очень длинно, правда?
— И мое тоже. Бежим в спальню, там у меня нитки есть, подошьем покороче.
Спальня превратилась в мастерскую. Всем захотелось платьице до колен. За иголкой занимали очередь. Иголок было только две, а просить у нянечек или у Клавдии Петровны нельзя.
У Эммы один бок оказался длиннее. Пришлось снова переделывать. Зазвонил звонок на прогулку.
— Ну вот, — захныкали девочки, — и дошить не успели!
— У меня нитка запуталась…
— Не пойду я на прогулку!
Кто кончил, помогал другим. Лихорадочно перекусывали нитки, завязывали узелки. Наконец-то все было готово.
Наверх уже поднималась сестра.
— Скорей, скорей на прогулку! — заторопила она ребят. — Ай-я-яй, это что ж такое? — ужаснулась Клавдия Петровна. — Что ж это вы наделали? Да кто вам позволил платья портить?
— Мы не резали, Клавдия Петровна. Куда нам такие длинные?
— Как балахоны.
Клавдия Петровна неодобрительно качала головой, а девочки сияли.
Внизу, в раздевалке, поднялся шум.
— Почему у третьего «А» короткие платья? Нам тоже такие!
— Да мы сами подшили. Хотите, вам две иголки дадим?
После прогулки девочки из других классов тоже занялись переделкой,
Завтра приедут ко всем папы и мамы. Только Зое некого ждать. Все суетятся, бегают. Тонечкина рыжая головка мелькает то в зале, то в пионерке, то в дежурке. На стены приколачивают свежие кумачевые лозунги. Из оранжереи принесли цветы. Тонечка сама повесила портрет товарища Сталина, ей помогали ребята. В зале рядами расставили стулья.
Вечером, после звонка на сон, в спальнях долго не могли утихомириться:
— Я увижу мамочку.
— Я и папу и маму, а может, и бабушка приедет.
— А ко мне только мама приедет: папа в командировке.
— А мой папа капитаном в Черном море.
— Моя мама мне привезет бомбу шоколадную и голышка.
— А я заказала конфет с орехами и тянучек.
— Я тоже люблю тянучку и еще халву, и еще я просила привезти лент, кружев и тряпочек цветных.
— И я писала, чтоб лент привезли: розовую, желтую и зеленую.
— Да тише вы, сороки! — сердились ночные няни. — Одиннадцать часов, а они, нате вот, разболтались!..
— Да ведь завтра родительский, нянечка!
— Ой, я прямо не могу!
Зоя слушала это веселое щебетанье, смотрела в темное окно и глотала соленые слезы.
Глава пятая
Утром не спали с шести часов.
Первым вскочил Чешуйка.
— Ой, робюшки, сегодня родительский!
Он подбросил вверх подушку и запрыгал на пружинах.
Как по команде, с подушек поднялись пятнадцать голов, но каких голов! Каждый устроил себе чалму из полотенца и походил на турка. Придумал эту штуку Занька. Вечером после душа он зачесал мокрые волосы кверху и туго закрутил полотенцем.
— Что это ты, Занька?
— Это у меня зачес!
Тогда все четырнадцать побежали в умывалку, намочили посильней волосы, зачесали кверху и разом превратились в турок.
— Скорей, скорей вставай! — кричали ребята.
В дверь просунулась седая голова.
— Ш-ш, это что за крик? — рассердилась Клавдия Петровна. — Раскудахтались ни свет, ни заря!
Все сейчас же нырнули под одеяла, чтоб сестра не заметила необыкновенных головных уборов.
Когда мальчики вышли на зарядку, раздался дружный смех: короткие волосы стояли дыбом.
— Эй, вы, форсуны! — дразнились девочки.
— Занин-то на кого похож?!
— Ой, не могу! Подколзин-то, как еж!
— Что это за модные прически? — удивилась физкультурница.
— А это мы для родительского дня. Правда, красиво, Людмила Петровна?