Школьные годы чудесные
Шрифт:
Проводив Мишку, я направился к себе. Вдруг у самого подъезда у меня мелькнула мысль по поводу чемоданчиков в камере хранения. Я направился к таксофону, набрал по памяти номер.
— Добрый день! Антон беспокоит, — сказал я в трубку. — Дело есть срочное!
В 15.45 я стоял у двери квартиры Мишки и нажимал кнопку звонка. Бесполезно. Дома у него никого не оказалось. Увы, дверь мне не открыли.
Я пошел к Ленке сам, один, держа в руках целлофановый пакет-сумку с ковбоем в шляпе и надписью «Мальборо».
Подходя к квартире, услышал громкую музыку. Вроде еще время есть — без пяти минут четыре, а веселье уже в разгаре. Я нажал кнопку звонка раз, другой, третий. Наконец щелкнул замок, дверь открыла сама Ленка. Она была в коротком белом, словно свадебном платье, через которое красиво и заманчиво просвечивалось кружевное белье. Видели бы её в таком наряде наши учителя, особенно парторг школы физичка Елена Витальевна Середина. Мозги бы вынесла на раз-два вместе с комсомольским значком!
— Это ты Ковалёв? — как-то даже разочарованно протянула Ленка. Она вздохнула и вдруг выдала:
— Ты какими судьбами? Я ведь тебя не звала.
И ехидно улыбнулась. Я замешкался, на секунду словно потеряв дар речи. В принципе, что-то такое вполне могло случиться, от Жазиль можно ожидать чего угодно. Я в ответ только смог промямлить:
— Извини, конечно, Лен, а Светлана у тебя?
— У меня, у меня, — Ленка снова улыбнулась и, не оборачиваясь, крикнула. — Свет! Быкова! Тут тебя спрашивают. Подойдешь?
В коридоре показалась Светка. Она увидела меня на лестничной площадке, поинтересовалась:
— Что не заходишь, Тошка?
Я демонстративно шмыгнул носом и сообщил:
— Я — лишний на этом празднике жизни! Вот зашел на тебя посмотреть и кое-что тебе вручить. От своего большого и чистого сердца.
Я сунул руку в карман и достал флакон духов.
— Это вот… Тебе! Ну, считай просто подарок. Просто так. За то, что ты есть!
Я выпалил эту фразу, протянул духи. Лицо Жазиль даже вытянулось, когда она их увидела.
— Шанель № 5, — прочитала Светка. — Здорово! Спасибо.
Она прижала духи к груди, улыбнулась.
— Ладно, до завтра, — я уже собрался развернуться и идти.
— Пока! — Светка танцующей походкой пошла вглубь квартиры. Жазиль хмыкнула и захлопнула передо мной дверь. Прежде, чем она успела это сделать, я услышал голос Капаница:
— Светочка, ну куда ты убежала?..
Я, не торопясь, спустился вниз по лестнице, вышел на улицу, глубоко вдохнул, выдохнул, успокаиваясь.
Обидно было, что Светка не пошла следом за мной. Хотя она могла и не знать, почему я не пошел на днюху. И больше всего, конечно, меня вывел из себя голосок
Я криво улыбнулся и направился домой. Светка вдруг для меня стала как-то слишком много значить. Вдруг. Не с того, ни с сего. Со стадиона?
В принципе, обращение Капаницы отнюдь не значило, что Светка отвернулась от меня и обратила внимание в его сторону. Он за ней пытался ухаживать уже третий год и, насколько я знаю, совсем безрезультатно.
А я ведь едва сдержал желание запустить в квартиру либо «дротик», либо «понос».
За этими размышлениями я не заметил, как дошел до дома. Поднялся в квартиру, повесил пакет с диском на вешалку — потом заберу.
Потом вдруг меня озарила идея — не откладывать на завтра, что можно сделать сегодня. Я, не разуваясь, прошел в комнату, достал из сумки из свертка три червонца, сунул в карман.
Дошел до таксофона, набрал номер:
— Добрый день! Это опять Антон. У меня тут случайно свободное время выдалось. Я могу подъехать через 40 минут. Давайте встретимся в кафе «Снежинка» в 17.00?
Кафе «Снежинка» было любимым молодежным заведением в центре города. Днем здесь люди обедали, а вечером ели фирменное мороженое, пили настоящий кофе «Эспрессо» и даже танцевали — в кафе был небольшой танцпол и достаточно хорошая акустическая аппаратура.
Время было уже не обед, но еще не вечер, поэтому зал был практически пустой. Я подошел к барной стойке, заказал мясной салат, кофе и, чуть помедлив, рюмочку коньяку. Бармен, черноволосый крепыш лет 30-и, иронично хмыкнул, но заказ принял, а рюмку с 50-ю граммами коньяка налил и придвинул сразу.
— Лимон есть? — попросил я. Бармен полоснул пару раз ножом и протянул мне блюдце с двумя дольками лимона.
Я сел за столик в углу, подальше от входа. Минут через десять принесли салат. Тут же передо мной поставили чашку с кофе.
— Он же остынет, пока я ем! — возмутился я. Официантка только пожала плечами и, ничего не сказав, ушла.
— Советский общепит! — услышал я. Как пришли Устинов и Ершов, я не заметил, отвлекся. Ершов сразу отошел к бармену делать заказ, а Денис сел напротив меня.
— Коньячком балуешься? — с усмешкой поинтересовался он. — Не рано? Сколько тебе годочков-то?
Он протянул руку за рюмкой, но я угадал его намерения и перехватил её раньше.
— Настроение плохое! — сообщил я.
— Что так? — снова усмехнулся он.
— Вы пришли, — пошутил я.
За стол сел Ершов.
— Заказал? — поинтересовался Устинов.
— Заказал, — ответил Ершов. — Два кофе, два салата.
Я одним глотком выпил коньяк, чуть потерпел, потом зажевал лимоном. Коньяк хоть и был ароматным, но оказался достаточно жестким. Прокатился по горлу, словно терка.
— Посмотри на школьника! — ехидно сказал Устинов. — Алкоголик растёт.
— Нравоучения читать мне собираешься? — усмехнулся я. — Ладно, давайте к делу.